Николай Леонов - Пять минут до расплаты

Седой смерил его холодным взглядом, секунду подумал и после этого неохотно процедил сквозь зубы:

– Я директор этого клуба, и моя фамилия Батурин.

– А имя-отчество? – поинтересовался Гуров.

– Дмитрий Борисович, – после очередной короткой паузы доложил седой.

– Очень приятно, Дмитрий Борисович, – кивнул головой сыщик и развернул перед ним удостоверение. – Я полковник Гуров Лев Иванович, старший оперуполномоченный по особо важным делам. А это мои коллеги по службе полковник Крячко и капитан Веселов.

– Аж целые полковники в гости пожаловали, – по-прежнему недовольно выговорил седой. Однако тон его стал чуть мягче и в голосе прозвучали некие нотки удивления. – Чем же наш клуб обязан столь высоким гостям?

– Ваше заведение, Дмитрий Борисович, увы, нас совершенно не интересует, – сообщил директору Гуров. – А вот одному из ваших работников, а именно – господину Растегину, хотелось бы задать несколько вопросов.

– Можно ли поинтересоваться, на какую тему? – исподлобья посмотрел на полковника Батурин.

– Нельзя, – жестко отрезал Гуров.

– А если я не разрешу и выставлю вас отсюда? – процедил седой, многозначительно глянув в сторону соседнего зала.

– Нет никакого смысла, – поморщился Лев Иванович. – Мы же все равно вернемся.

– И, естественно, не одни, а с мальчиками в масках и в кованых ботинках, – засмеялся директор клуба, и морщины на его лице немного разгладились. – А все же хотелось бы знать.

– Могу лишь повторить, что разговор с Сергеем Геннадиевичем не касается ни вас лично, ни вашего клуба, – твердо сказал Гуров. – Поверьте на слово.

– Придется поверить, – уже совсем миролюбиво проворчал седой. – Тем более слухи до моих ушей долетали, что следак Гуров правильный мент и зря пургу не гонит. Раз так нужно, поговорите.

– И я слышал, что Батя – надеюсь, я не ошибся в псевдониме – вполне разумный человек и без темы на рожон не прет, – парировал Лев Иванович. – И не беспокойтесь, уж как-нибудь сами разберемся, что нам делать, и разрешения на это у вас спрашивать не будем.

– Ну, пожалуйста, беседуйте, – отвел в сторону глаза седой. – А у меня и без ваших забот дел хватает. Пошли-ка отсюда, Паша. Не будем мешать господам полковникам.

Он повернулся и вышел из зала. За ним ушел и накачанный мальчик, не проронивший за все время разговора ни слова. Гуров проводил их взглядом и, улыбнувшись, переглянулся с Крячко. Матерый волк верно просчитал расклад. Разобравшись, что дело его не касается, сохранив лицо, он аккуратно ушел от схватки. Урок волчатам: не можешь победить сильнейшего, не ломай зря клыки.

– Ты, Лева, становишься популярным. Прямо Алла Пугачева, – восхитился Крячко. – Уважение от серьезной братвы имеешь. И даже погоняло его вспомнил. А я чувствую, что-то знакомое в фамилии этого кадра, а никак не припомню…

– Я счастлив до невозможности от их уважения, – сделал кислое лицо Гуров, – Может, этот Батя среди местной пацанвы и серьезный, только на нас у него кишка тонка. И видел я это уважение в дубовом гробу с кистями и глазетом. Нам делом надо заниматься, а не со шпаной из пустого в порожнее переливать. А теперь, молодой человек, подскажите, где мы с вами можем побеседовать без музыки и марширующих баядерок?

– Наверное, в тренерской, – неуверенно сказал Растегин. – Там сейчас никого нет.

Бывший боксер, похоже, несколько приуныл. Если его крутого шефа построили по полной программе, чему он был свидетелем, то уж для себя от предстоящей беседы ничего хорошего не ждал. Хотя, и это было ясно видно по лицу Растегина, он не очень понимал, что от него хотят полковники. Все сходилось к тому, что ситуация разворачивалась серьезная. Растегин был в полном недоумении и, следовательно, готов к беседе. И узкая тренерская – без окон, с двумя хилыми стульями, которые без разговоров заняли Гуров и Крячко, – также располагала к доверительному разговору. Веселов для полноты картины занял место у дверей.

– Сергей Геннадиевич, вы, надеюсь, разобрались, что мы с коллегами занимаемся расследованием особо важных дел, – не глядя на стоявшего посередине комнаты Растегина, сухо начал Гуров. Он решил не тянуть с преамбулой и сразу взять быка за рога. – Для вас из этого тесного помещения возможны два исхода. Первый – в наручниках в Матросскую Тишину, второй – в зал к своим шейпингисткам. Я понятно объясняю?

Молодой человек растерянно пожал плечами и промямлил, что он, вообще-то, не очень понимает, что происходит.