Николай Леонов - Пять минут до расплаты

– Змий – это тот, который зеленый, и с ним мы пока в завязке. А мудрый – это змей, – поправил Станислава Лев Иванович и скромно констатировал: – И вообще, даром, что ли, я пашу эту землицу уже третий десяток лет? Пора иногда и урожай собирать.

Слова про урожай Гуров договаривал медленно и несколько перекривившись, словно его мучила зубная боль. Причем кривился он той половиной лица, которая была не видна Стасу. И еще Гуров припомнил, что Крячко, как правило, пленных не берет. Лев Иванович разглядел, что его боевой товарищ после трудов праведных решил испить чайку. И, похоже, с теми круассанами, которые он прихватил утром из кафе…

Проверив наличие воды в электрочайнике, Крячко включил его и двинулся к шкафу, где оставлял пакет со сдобой. Открыв дверцу, он внимательно оглядел пустую полку, потом заглянул пониже, повыше и недоуменно пожал плечами. Неожиданно его глаза боковым зрением поймали часть искомого в мусорной корзине. Станислав повернулся и стал задумчиво рассматривать скомканный пакет, в котором когда-то лежали круассаны.

Лев Иванович попытался произвести противолодочный маневр, пытаясь сложным зигзагом передвинуться по кабинету ближе к двери, однако понял, что у него шансов нет. Даже герой-подводник Александр Маринеско при данной диспозиции мимо Стаса не проскочил бы и не пробился бы в нейтральные воды. Гуров склонил голову, припомнив, что повинную голову меч не сечет, и стал ожидать неизбежного.

Однако Варфоломеевской ночи, как и последнего дня Помпеи, не случилось. Крячко лишь скорбно покачал головой, отчего Льву Ивановичу стало очень стыдно, и торжественно произнес недлинный монолог о бесстыдных проглотах, которые нагло объедают своих боевых товарищей.

Попытка оправдания тем, что круассаны скормлены погибающему от голода Веселову, была решительно отметена. Стас непримиримо выставил палец в грудь Гурова – точь-в-точь, как красноармеец с плаката «А ты записался…» – и прозорливо констатировал, что один голодный капитан столько сожрать не мог. И поэтому налицо имеется хищение частного имущества по сговору группой безответственных лиц, эдаких оборотней в погонах, что еще более усугубляет содеянное. Высказавшись таким образом, Крячко с гордо поднятой головой покинул кабинет, оставив Гурова обдумывать свой горький и более чем недостойный поступок.

Однако горевать по поводу съеденных круассанов Лев Иванович не стал. Он не сомневался, что Стас голодным не останется, а вот его самого тревожили совсем другие заботы. И главное, как иногда, волнуясь перед спектаклем, говорила Мария, душа была не на месте.

Чем дальше двигалось расследование дела Зеленского, чем яснее виделась картина произошедшего, чем больше появлялось улик и доказательств, тем неуютнее было Гурову. Массивная порода первоначальных предположений – серьезных, содержащих глубинный смысл, – потихоньку отваливалась пластами, оголяя банальную и неприглядную по простоте версию убийства с целью ограбления. И вот эта простота более всего и смущала Льва Ивановича.

Факты, совсем недавно казавшиеся дебильными, стали вполне естественно дополнять друг друга, рисуя незатейливое, почти детское поведение убийц. И описание внешности этих людей полностью ложилось на общий рисунок. Собственно говоря, их портреты и явились связующим звеном для версии ограбления. Никаким профессионализмом здесь не пахло. И следователь Гуров должен был отталкиваться именно от этого и не пытаться строить более сложных конструкций. Не должен был, но все же строил.

Его сознание чертило две не взаимоисключающие друг друга, однако пока параллельные линии, на которые, как на кукан, нанизывались улики. Одна была увешана выстраивающимися в несложную логическую цепочку доказательствами, что некие недалекие и, возможно, маргинальные субъекты решили ограбить богатенького Тимофея Зеленского. На маргинальность и дилетантизм этих людей указывало все: от пресловутого «нагана», шприца со следами героина, одежды и внешности до панического бегства от обычного милицейского патруля, проходившего мимо.

Они выследили и подстерегли Зеленского, под угрозой оружия посадили в машину и вывезли в укромное место. Выведав о местонахождении денег и узнав код кредитной карточки, эти люди убили Тима и двинулись за его деньгами. Сначала они испробовали кредитку в банкомате на смешной сумме в три с половиной тысячи при наличии, как сообщил Стас, шести нулей на банковском счете Зеленского. Сразу после этого они решили употребить добытые деньги с пользой и шиком, закупив дорогое шотландское пойло и крутые сигареты. На вторичной попытке использования карточки их спугнули, и убийцы убежали. Далее они отправились домой к Зеленскому, где выпотрошили сейф, похитив двести с лишним тысяч «зеленых».