Евгений Сартинов - Охота на выбивание [СИ]

— Нихрена себе, их перевезет! А что же делать нам? — Возмутился Демченко. — У нас тут и машины, и барахла сколько. Одни ружья, сколько стоят, амуниция всякая. Что это все бросить? Мне машина нужна. Я не Зотов, у него их там штук десять, а мне каждый день на работу ездить надо.

— Да, в самом деле? — вразнобой поддержали его все остальные охотники. — Нам то, что делать? Как все это вывозить?

— Будем тут куковать до зимы, пока не встанет лед, — заржал быстро окосевший Вадик. — Поздравляю вас, господа Робинзоны! Кого назначим Пятницей?

— Кстати, хорошо, что напомнили, насчет оружия. Попрошу всех принести свои ружья сюда, — предложил Астафьев.

Все восприняли это его предложение на удивление спокойно.

— Надо, так надо, — за всех сказал Максимов. Они разошлись по своим коттеджам. Между тем к Астафьеву подошел Юра-Штурман, наклонился к самому уху следователя.

— Слушай, тезка, я все о том же. Много я в жизни повидал смертей и ранений, и готов поспорить на что угодно, что это была пуля из нарезного ствола.

— Ты так и думаешь, что там был выстрел из нарезного оружия?

— Да я уверен! — Штурман начал горячиться. — Охотничья пуля там бы разворотила дыру с кулак, а тут аккуратная такая дырка, явно после винтаря. Ты, видно, не охотник?

— Нет, — сознался Астафьев. — Второй раз всего на охоте.

— Вот! А я на этом деле зубы съел. Охотничье оружие тем и отличается от нарезного, что оно останавливает зверя, наносит ему как можно большие раны. Оно для этого предназначено. А для нарезного главное дальность и точность.

— Хорошо, ты меня, тезка, убедил, — согласился Астафьев, — но ты пока про это сильно не распространяйся. Вдруг убийца как раз в теории не силен. Принесут все ружья, там все и решиться.

— Ладно, — пообещал вертолетчик.

За их разговором пристально наблюдала жена Зотова. Когда Ветров ушел, она зевнула, и спросила: — Так нас, выходит, надолго здесь заперли?

— Что, скучно? — вопросом на вопрос ответил Юрий.

— Да, еще как. Главное, я сама в этом и виновата. Сколько я своего муженька упрашивала, чтобы взял меня на охоту свою хваленую, и вот, нарвалась. Удовольствия никакого, погода отвратительная, внимания со стороны мужчин — ноль. Теперь все только и будут гадать, кто завалил Палыча, при этом, стараясь всячески отвести подозрение от себя.

— А вы вроде, не сильно печалитесь о смерти Сомова? — высказал свое наблюдение Астафьев.

— Не тот он человек, чтобы долго по нему страдать. Противный старикашка с всегда холодными пальцами.

Юрий хотел спросить, откуда она знает, что у того холодные пальцы, но тут открылась дверь, и зашел муж Веры. Астафьев снова отметил короткий, озабоченный взгляд в их сторону, Зотов словно оценивал взаимное расположение обоих собеседников.

— Вот, моя горизонталка. «Зауэр», ручная сборка, между прочем.

Юрий переломил ружье, глянул на свет в стволы.

— У вас один ствол нарезной? — спросил он Зотова, хотя и сам прекрасно видел спиральные следы проточки.

— Да, малокалиберный патрон, пять сорок пять.

Тут начали подходить со своими ружьями и остальные охотники. Это было самое разнообразное оружие, и горизонталки, и вертикалки, но с нарезкой оказалось только у Зотова.

— Что ж ты нарезное то ружье на утиную охоту притащил? — спросил Соленов у предпринимателя.

— Да, собирался в второпях, а чехлы у них всех почти одинаковые, прихватил вместо дробовика вот это, — отмахивался Зотов. — Тут уж хватился, пришлось из одного ствола стрелять.

Юрий удивленно поднял брови. Он прекрасно помнил, что Зотов палил по уткам из обоих стволов. Но это заметил не он один.

— Брешешь, Ляксандр Иваныч, я сам видел, как ты из обоих стволов стрелял, — предъявил свои претензии Максимов.

— И я, я то же видел, — подтвердил Вадик Долгушин. Астафьев в подтверждении тоже кивнул головой.

— Ну и что? — хмыкнул Зотов. — Палыча, какой пулей убило? Круглой, или турбинкой?

— Да нет, похоже, что пуля была с нарезкой, — признал Астафьев.

— А ствол с нарезкой только у тебя одного, — снова вынес приговор Максимов.

Зотов хотел что-то возразить, но в этот момент произошло событие, сильно изменившее ход всех событий. Погас свет. Теперь холл освещался только гаснувшим в камине огнем. Приглушено матерясь, охотники начали подбрасывать в огонь дрова, затем сторож Юра зажег свой мощный фонарь. Он же нырнул в одну из комнат коттеджа и вернулся с шандалом о шести свечах. После этого Штурман оделся, забрал фонарь и ушел, сказав напоследок: — Схожу к щитовой, посмотрю, у нас это или нет.