Пер Валё: Человек на балконе

Без четверти три взошло солнце.

Полутора часами раньше поредело, а затем и почти сошло на нет уличное движение. Одновременно стих шум, который поднимали веселые посетители ресторанов и пивных, возвращающиеся домой. По улицам уже проехали уборочные машины, оставившие за собой на асфальте мокрые грязные полосы. По длинной прямой улице промчалась машина скорой помощи, завывая сиреной. Медленно и почти неслышно проехал черный автомобиль с белыми крыльями, антенной на крыше и большими буквами «ПОЛИЦИЯ» на дверцах. Спустя пять минут раздался тихий звон: рука в перчатке разбила стекло витрины, потом прозвучали легкие торопливые шаги и тут же на соседней улице, взревев, рванул с места автомобиль.

Мужчина на балконе видел все это. Балкон был обыкновенный, с железным решетчатым ограждением впереди и жестяными перегородками по бокам. Мужчина стоял, облокотившись на железные перила, и огонек его сигареты светился в темноте маленькой темно-красной точкой. Каждый раз, когда мужчина докуривал сигарету, он гасил ее, аккуратно извлекал сантиметровый окурок из деревянного мундштука и клал его рядом с остальными. Десять таких окурков уже аккуратно лежало друг возле дружки на тарелке, стоящей на маленьком садовом столике.

Было тихо, настолько тихо, насколько можно ожидать теплой ночью в начале лета в довольно большом городе. Еще какой-нибудь час, и по улицам начнут ходить разносчики газет с переделанными детскими колясками и приступят к работе дворники.

Холодный серый полумрак постепенно рассасывался, над крышами пяти– и шестиэтажных жилых домов появились первые нерешительные лучи утреннего солнца и начали заигрывать с телевизионными антеннами и круглыми трубочками, выступающими из широких кирпичных труб на крышах на противоположной стороне улицы. Потом свет упал на оцинкованное железо крыш, быстро передвинулся ниже и начал красться по желобам и побеленным кирпичным стенам с рядами окон. Большинство окон было закрыто опущенными шторами или жалюзи.

Мужчина на балконе перегнулся через перила и смотрел вниз на улицу. Она тянулась с севера на юг, была длинная и прямая, и мужчина видел ее отрезок длиной более двух километров. Когда-то это была величественная улица и город мог гордиться ею, однако с тех пор, как ее проложили и застроили, прошло уже сорок лет. Улице было ровно столько лет, сколько мужчине на балконе.

Прищурившись, мужчина различил вдали чью-то размытую фигуру. Наверное, полицейский. Впервые за несколько часов мужчина вошел в квартиру и прошел через комнату в кухню. Уже достаточно рассвело, так что ему не пришлось включать свет. Он вообще очень мало жег свет, даже зимой. Открыл буфет, достал оттуда эмалированный кофейник, налил в него полторы чашки воды, положил две ложечки крупно помолотого кофе, поставил кофейник на плиту, чиркнул спичкой и поджег газ. Потом провел кончиками пальцев по головке спички, чтобы убедиться, что она погасла, открыл дверцу шкафчика под раковиной и бросил обгоревшую спичку в бумажный пакет для мусора. Он подождал у плиты, пока закипит вода и сварится кофе, потом погасил конфорку под кофейником и, пока гуща отстаивалась, сходил в туалет. Он не слил воду, чтобы не разбудить соседей. Вернулся в кухню, осторожно налил кофе в чашку, из полупустой коробки на столе взял кусочек сахару, а из выдвижного ящика достал ложечку. Потом вынес чашку на балкон, поставил ее на лакированный деревянный столик и сел на складной стульчик.

Солнце уже стояло довольно высоко в небе и освещало фасады домов на противоположной стороне улицы, доставая до первого этажа. Мужчина вытащил из кармана табакерку, начал разминать окурки сигарет, пропуская крошки табака между пальцев в круглую жестяную коробочку, бумагу сминал в шарики величиной с горошину и складывал их на краю надтреснутой тарелки. Помешал кофе и принялся медленно пить.

Вдали снова взвыла сирена. Он встал и проводил взглядом машину скорой помощи, вой сирены усиливался, а потом быстро ослабел. Через минуту он уже видел лишь маленький белый прямоугольничек, который в верхнем конце улицы повернул налево и исчез у него из поля зрения. Он снова сел на складной стульчик и начал бесцельно перемешивать давно остывший кофе. Он сидел тихо и неподвижно и слушал, как вокруг него просыпается город, вначале нерешительно и нехотя.

Мужчина на балконе был среднего роста, нормального сложения, с обыкновенным лицом, большим носом и серо-голубыми глазами. На нем была белая рубашка без галстука, неглаженные коричневые габардиновые брюки, серые носки и черные полуботинки. Редеющие волосы он зачесывал назад.