Александр Кулешов - Рейс продолжается

— Тише, перестань суетиться, — обрываю ее. — Ты-то, может, и не подведешь, а Утиный Нос, а Ру?

— Ну, Утиный Нос, если только надо действовать, — заверяет, — никогда не подведет!

— Я тоже так думаю. Больше того — в том, что я задумал, он особенно полезным окажется. А вот Ру?

— Ну, что ж, Ру… Ты и для нее найдешь работу. Лишней не будет. В крайнем случае втроем справимся. Так что за план? Скажи, наконец. Думаешь, когда прилетим, прорваться через кордон? Может, там этот японец поможет, в конце концов, деньги-то ему везем. Пусть подумает.

— Думать поздно. Если аэродром оцеплен. Если нас полиция ждет, японец не ждет. Миллионы миллионами, а жизнь дороже. Нет, Белинда, в Токио нам прилетать нельзя, — говорю решительно, — будем брать самолет!

Она таращит глаза и прикрывает рот ладошкой, как, наверное, супруга в мелодрамах, которую муж неожиданно застал со вздыхателем в саду.

— Самолет?

— Самолет, самолет, — говорю спокойно. — Ну, чего уставилась? Не мы первые, не мы последние. Сейчас стало очень модным. Скоро будут больше брать самолетов, чем банков. Завладеем машиной, повернем на Сингапур, на Цейлон, а еще лучше подальше, на какие-нибудь маленькие острова, с маленьким царьком, султаном, президентом, чертом-дьяволом. Один из наших чемоданов ему, чтоб дал убежище, остальные — нам. Переждем трудное время, а там видно будет. Ну, как?

— Не знаю, — говорит неуверенно, — вроде, все правильно. Но захватить целый самолет. Тут же сотни людей. Летчики наверняка вооружены и эти агенты. Потом русские, кто их знает, им, небось, наплевать на заложников. Мы заложников перестреляем, а они — нас. А?

— Другого выхода нет, — говорю. — Будем разрабатывать операцию!

Конечно, женщины обычно умных советов дать не могут. Но все же Белинда очень опытная — с ней не грех посоветоваться.

Ру по-прежнему безмятежно спит, а Утиный Нос прохаживается по салонам и бросает на наших «опекунов» зловещие взгляды. В конце концов я приказываю ему сесть на место — не хватает еще, чтобы они разгадали наши планы.

Захватить огромный самолет с десятками пассажиров, среди которых наверняка есть здоровые решительные мужчины, а двое, так тут уж сомнений нет, вооруженные полицейские агенты — дело нешуточное. Будь у нас гранаты, мы бы могли пригрозить взорвать самолет. Но гранат нет, и нет даже ничего похожего.

А главное, дело для меня новое, непривычное. Ну да ладно! Деваться все равно некуда. С моим послужным списком мне петли так или иначе не миновать. Так чем я рискую?

До Токио еще лететь и лететь. Время подготовиться есть. Операцию надо начать, когда мы будем ближе всего от границы и ближе всего по прямой от каких-нибудь островов, от Цейлона, на худой конец, от Сингапура. Эх, жаль, карты нет…

Я присматриваюсь к пассажирам. В первую очередь к тем, что с детьми — японские, русские. Какие-то спортсменки, какие-то туристы (ну, им по двести лет), какой-то музыкальный японский ансамбль, судя по всему балетная труппа. Девчонки не в счет, а вот парней надо остерегаться — у японцев молниеносная реакция, многие владеют каратэ, дзю-до, джиу-джитсу. Еще, смотрю, два здоровенных хиппиобразных бородача. Но эти, по-моему, через час-два так накачаются, что и с места встать не смогут.

Насчет русских сказать трудно — они для меня народ незнакомый, сразу не разберешься. Во всяком случае определить, есть ли среди них агенты воздушной полиции, не берусь. Да и есть ли у них такая полиция? И летают ли ее агенты на самолетах? Черт их знает…

Наконец, план мой созревает полностью.

Я созываю свою «команду». Как раз обед (или ужин: в наше время с самолетными скоростями и расстояниями не поймешь, когда завтракаешь, когда ужинаешь). Мы сидим все рядом и шепчемся. Когда я излагаю свой план — эта маленькая дуреха, что бы вы подумали? — Приходит в восторг! Только что в ладоши не хлопает. Ну? Как вам это нравится?

И я начинаю думать (зная про нее то, что я знаю), что она, пожалуй, окажется на высоте, что для нее пустить пулю в лоб любому, на кого я укажу, — пара пустяков. Боюсь, как бы еще не пришлось ее сдерживать.

Утиный Нос — тут я спокоен. Это профессионал и понимает, когда надо бить, а когда только угрожать.

Белинда тоже сделает свое дело. Может, с охами и ахами потом, может, с запоздалыми истериками, но сделает. Будет дрожать от страха, но рука у нее не дрогнет. Можно не сомневаться.

Самое трудное — пройти к летчикам. У них дверь наверняка заперта и наверняка бронированная. Кстати, говорят ли они по-английски? Стюардессы-то говорят. А есть у стюардесс внутренняя связь из салона с кабиной летчиков?