Николай Леонов - Мастер

- Впрочем, Серафим Петрович и есть мастер своего дела, - сказал автор второй, уже откровенно срываясь на лесть.

Его соавтор потупил глаза. Зубов весело взглянул на Михеева. Подполковник произнес:

- М-да, - и забарабанил пальцами по столу, стараясь сохранить на своем лице бесстрастное выражение.

Но автор второй готов был поклясться, что в зрачках у Михеева мелькнула тень. Нечто похожее на чувство удовлетворения.

- Какой уж там актер, какой там мастер! И при чем все это? Каким еще можно общаться с убийцами! Конечно, угрюмым, - возразил Михеев. - Вот сойти за веселого я бы не сумел. Нет во мне этого самого таланта.

Обрадованный тем, что Михеев немного сдвинулся с места, второй автор пошел ва-банк. Он прищурился и, набиваясь на интимность, сказал:

- И потом во всем этом, вероятно, есть другая сторона. Так сказать, подсознательная. Вы и Мастер - два человека, которых тесно сплела дружба.

Автор первый и Зубов с тревогой ждали, как он выпутается из клубка, который сам заплел.

- И вроде бы именно вы и только вы должны были поставить за него последнюю точку. Вернее, за него и за вас в этой совместной истории, у вас не было такого ощущения? - закончил автор второй тоном человека, перед которым забелел выход из катакомб.

И все трое сразу же уставились на Михеева. Подполковник поднял брови, его застигли врасплох.

- Понимаете, это как бы наша литературная версия, - пояснил автор первый.

- Литературная? - переспросил Михеев, стараясь выиграть время.

- Ну, да. Житейская версия. Михеев пожал плечами.

- Может быть… Впрочем, не знаю, - сказал он. - В литературе я не силен. Это уж вам там скажут. Редактор и прочие.

Михеев встал, давая понять, что его терпение иссякло. Следом поднялись авторы и Зубов. Застыли торжественно.

- Весьма вам благодарен, - произнес автор второй.

- Пожалуйста. Не стоит, - ответил Михеев официально Его взгляд неожиданно что-то нашел любопытное, и глаза блеснули. Авторы посмотрели туда же и увидели часы «Омега» на руке у Зубова. Рукав модного пиджака был короток, и часы открыто сияли золотым корпусом. Зубов слегка поежился, безуспешно пробуя втянуть кисть с часами в рукав.

- Зубов, вы, стало быть, над ними взяли шефство? И как я понимаю, все эти сведения они получили от вас? - спросил Михеев повеселевшим голосом.

- Почему же все? - невнятно пробормотал Зубов, начиная медленно краснеть, будто постепенно пропитываясь малиновой краской.

- Разве не все? Тогда жаль. Это очень интересная история, - сказал Михеев. Среди авторов началось неописуемое волнение.

- Что за история? - осведомился один из них, и они оба навострили уши.

Михеев приглашающим жестом указал на Зубова.

- Попросите хорошенько, и он расскажет. Это его биографическая тайна.

Зубов как-то задумчиво посмотрел на Михеева, малиновый цвет начал таять на его лице, и оно вернуло себе обычный оттенок.

- Биографическая? - сказал Зубов. - Ничего себе биографическая: едва не вылетел с работы.

Михеев развел руками. И потом взялся за телефон. Когда он поднял телефонную трубку, знаменитый «наган» загудел, как трансформаторная будка.

- Прошу ко мне, - сказал Зубов и первым вышел из кабинета.

В коридоре Зубов сказал:

- Старик не переносит вашу братию. Мол, не знают ни черта, а сочиняют с три короба и носятся с этим. Тут появлялся один журналист, три дня ходил как на работу. Потом в своей газете нагородил такое, что старик схватился за голову. Говорит: «Люди подумают, что это я наплел ему».

- Леонид Михайлович, а что имел в виду Михеев? - напомнил автор второй, даже забегая перед идущим впереди Зубовым.

- Комичная, но страшно глупая история с моими часами. За нее, за самовольный поход на дачу, наложили строгий выговор, а могло быть и похуже. Как-никак почти служебное преступление. Впрочем, об этом потом.

- Простите за неквалифицированный вопрос. Почему их не взяли там же? На даче? - спросил автор второй, румяный от азарта.

- А улики? - сказал лейтенант, придерживая шаг. - Приходилось следить за этой шайкой, контролируя каждый шаг. А потом нам помог сам Сергей Сергеич. Он догадался, кто я, а Михеев подогрел его опасения. Поэтому тот решил после дела домой не возвращаться и забрал все с собой. Ну, об этом уже не трудно было догадаться, зачем он забежал к себе перед самой операцией.

- Но как вы сразу догадались, что это именно они? Те самые? - сказал автор первый, хватая Зубова за локоть.

- Не забывайте, - сказал лейтенант, - не забывайте: Володин все время оставался на подозрении. Вдобавок на даче он был в кожаной куртке, взятой на улице Удальцова. Конечно, в куртке я не был уверен. Мало ли совпадений! Но вот Сергея Сергеича я сразу узнал. По описанию старшины. Эта поднятая бровь и нервное подергивание века. Он подбросил снятые Семеном с одного человека часы, но об этом после. Словом, если он вернул часы, значит, у него были веские основания не привлекать к себе излишнее внимание милиции. Тут уже было подумать над чем.