Николай Леонов: Козырные валеты

— Он с характером. У Гурова не будет со следователем неприятностей? — осторожно спросил прокурор.

— У Гурова не бывает с людьми неприятностей. Они с ним либо работают, либо нет, — усмехнулся Орлов. — Гуров и Гойда вместе пуд соли съели.

Григорий Котов, как и было приказано, надел черный костюм, белую рубашку, с утра побывал в парикмахерской, на выходе взглянул на себя в зеркало и несколько удивился. Он походил на официанта, киношного гангстера, только не на опера угро. Котов отнесся к происшедшим в нем переменам философски, мол, будем носить внешность, какая есть, ничего с этим не поделаешь.

Станислав, ожидавший друга в своем “мерее”, глянул на Гришу удивленно, от комментариев отказался, деловито посмотрел на часы:

— Ты даже красив. Нос у тебя не к месту, но что выросло, то выросло. Сейчас тебя быстренько отвезу — и на Петровку. Веди себя прилично, ты на похоронах, не тискай девиц и не напивайся.

Котов согласно кивнул и нерешительно произнес:

— Что я там делать буду?

— На поминках пьют. А чего от тебя ждет Гуров, мне неизвестно.

Они свернули с Ленинградского шоссе на Выборгскую улицу.

— Не заезжай во двор, я пройдусь. Спасибо. Удачи. — Гриша выпрыгнул на тротуар и зашагал ко второму подъезду.

Дождь, моросящий с раннего утра, кончился. Котов миновал длинную вереницу машин, когда его окликнули:

— Сынок! — на скамейке сидели три пожилые женщины.

Он остановился, взглянул вопросительно, не понимая, кто именно его окликнул.

— Я тебя кличу! Я! — Женщина в вязаной кофте с бронзовым от загара лицом поднялась со скамейки, засеменила к Котову. — Хоронить пришел? Так опоздал, все уже уехали и покойничка увезли. А ты цветком не махай, словно хворостиной. С покойным служил? Бог все видит. Не полагалась им пятикомнатная, по блату получили. — Она худой, жилистой и сильной рукой ухватила Котова за рукав. — Пойдем, отведу.

— Благодарствую, матушка, — на церковный манер ответил Котов, всучил шустрой проводнице цветок. — Уехали, осрамился я!

— Опоздание Григория было запланировано, его интересовали квартира и домочадцы, а никак не кладбище.

— Не боись, работы на всех хватит, — бабулька говорила быстро и как-то по-хозяйски. — Я тебя в помощь Ольге определю. Она хворая, с покойником здесь попрощалась. И кладбище не храм, главное — веровать, а лоб перекрестить и в доме можно. Не по-божески квартирку-то отхватили... Да чего там, теперича поздно слова говорить.

Она вела Котова просторным холлом, говорила без умолку.

— А ты, я вижу, еврей? Со всяким может случиться, не горюй, еврей тоже человек. Хотя хозяин вашего брата не шибко привечал. Ты Николушку-то хорошо знал? — она быстро перекрестилась. — В больших чинах, а хороший мужик был. А в семье ему доставалось. Где ее, справедливость, найдешь? Только там Николаю за терпение воздается.

Они поднялись на третий этаж, дверь в квартиру убитого полковника оказалась открытой, женщины переставляли мебель и несли посуду из соседних квартир. Котов тихо поздоровался и включился в процесс переноски различной утвари. Он не знал, кто есть кто из присутствующих, лишь сразу отличил трех мужчин, явно офицеров, одетых в штатские костюмы.

Часа через два столы в центральной зале были сдвинуты, женщины занялись сервировкой, когда один из мужчин подтолкнул Котова к дверям кухни и многозначительно подмигнул. Григорий не курил и практически не пил, но Гуров его предупредил, мол, не выделяйся, держись достойно розыскнику, который, если служба требует, то и скипидар хлебнуть обязан.

На кухне четверо мужчин, примерно однолетки, в темных костюмах и белых рубашках, окружили стол, молча подняли стаканы. Руководил “мероприятием” седой и кряжистый человек с властным взглядом. Проследив, чтобы у всех было налито и примерно поровну, он поднял свой стакан, сказал:

— Мир праху раба Божьего Николая, — выпил одним глотком, сунул в рот щепоть капусты, уперся взглядом в Котова, спросил:

— Откуда будешь?

— Розыск. Главк, — ответил Котов.

— Значит, Гуров, — седой кивнул. — Этот своего не упустит. Сыскарь даже во сне подглядывает. И чего ты здесь хочешь найти?

— Михалыч, оставь мужика, — сказал сосед Котова. — Ему сказали прийти, он пришел. А ты на Леву бочки не кати. Мы выпили и разошлись, а ему пахать и пахать.

Видно, одернувший седого хотя и выглядел моложе, в положении ему не уступал, так как разговор сразу переключился на другое, на Котова внимания больше не обращали, имя Гурова не упоминали. По обрывкам фраз опер понял, что собрались здесь в основном технари. Ничего странного, убитый Сотин работал инженером по электрооборудованию. Однако в большинстве мужчин незримо присутствует сыщик, и вскоре прозвучал вопрос: