Николай Леонов - Пир во время чумы

— Живой? Можешь не выходить. Звонил Бунич, просил тебя к себе в любое время.

— Обождет. — Гуров сел боком, опустил ноги на землю, закурил — пальцы дрожали. Сыщик шутил, что у него зажигание опаздывает и он пугается после, а не до. — Стас, я за Петруньку отомстил, влепил убийце между глаз. — Он достал из кармана “вальтер”, поднес к носу, то же сделал и Станислав, словно раньше пороха не нюхал.

— А как теперь с Мефодием? — спросил он.

— Никак, я стрелял при нем. Вор признал, мол, такова судьба. Мы с тобой сыщики “отличные”. Иван был ведущим боевиком группы. Я ему деньги совал, ты о вербовке разговоры вел... Стыдоба.

— Это точно. Езжай. Я буду ждать, черт бы тебя побрал.

— Я тебе уже говорил: обожай женщин. Они святые, — ответил Гуров, выкатываясь со двора.

Коммерсант сидел за своим столом, решал кроссворд. Когда Гуров в сопровождении охранника вошел в кабинет, Бунич поднялся из кресла, сделал шаг навстречу. Они молча обменялись рукопожатиями, охранник, помогая гостю снять куртку, безразличным тоном сказал:

— Человек недавно стрелял...

— Займись делом и не учи господина полковника, как ему жить. — Бунич жестом пригласил сыщика занять одно из кресел, сам сел напротив. На журнальном столике, стоявшем между ними, был сервирован легкий ужин, охранник внес кофейник и так же молча удалился.

— Как ваши дела, Лев Иванович? — Бунич налил в рюмки коньяк, в чашки — кофе.

— Обычно, Лев Ильич, то я ее, то она меня.

— Вы удачливый человек, далеко не каждый может этим похвастаться. — Бунич кивнул, пригубил коньяк.

— Все устали, Лев Ильич. Скажите прямо, когда я должен съехать? — спросил сыщик.

— Желательно утром. — Бунич взглянул на часы. — Но обязательно выспитесь. Видите ли, один из моих деловых партнеров...

— Ради бога, не надо объяснять. Я взрослый мальчик. Ведь следует радоваться, что вас попросили меня выселить, а не пристрелить. — Сыщик улыбнулся. — Шучу.

— Надеюсь. Никто не смеет обратиться ко мне с подобной просьбой. Не сомневайтесь, бизнесмен, звонивший мне сегодня относительно вас, дорого заплатит за свое хамство. Я не терплю, когда люди вмешиваются в мою личную жизнь. Тем более не люблю, когда используют деловые отношения для удовлетворения личных амбиций или решения посторонних вопросов.

— Видимо, требуется чертовски много денег, чтобы иметь твердые принципы, — заметил Гуров.

— Иметь твердые принципы может и нищий, и миллиардер. А вот следовать своим принципам могут далеко не многие и не всегда. На этом меня сегодня и поймали. — Бунич развел руками. — Человек сильно разочаровал меня. Ему это дорого обойдется. Он мелочен и недальновиден.

— Лев Ильич, не пугайте меня. — Гуров улыбнулся. — Я хотел обратиться к вам с очередной просьбой.

— Мы не связаны бизнесом, вы можете обратиться ко мне с любой просьбой, если в ней отсутствует шантаж. — Бунич подвинул Гурову его рюмку.

— У вас есть связи в местном госпитале? — спросил Гуров и выпил свою рюмку.

— Я снабжаю главврача дефицитными лекарствами, — просто ответил Бунич.

— Мне необходимо положить в госпиталь раненого и зарегистрировать его под моим именем. — Сыщик попробовал кофе, сказал: — Очень вкусно, где вы такой достаете?

— У меня нет иной возможности тратить деньги, — улыбнулся Бунич. — Я утром позвоню главврачу, кладите в госпиталь кого угодно и под любой фамилией.

— Благодарю. Утром я освобожу вашу виллу. Машину я могу оставить до вечера? — спросил Гуров.

— Безусловно. Я тоже хочу задать вам вопрос. Если не ответите, я пойму — у вас слишком секретный бизнес. Тем не менее задам. Что вы такое творите в городе, если верха администрации намочили штаны?

— Вы преувеличиваете мою значимость. Не верха, а лишь один человек, пробравшийся наверх. — Гуров снова пригубил кофе. — Я разыскиваю двух бандитов, которые совершили в Москве убийство. Для меня самого полная неожиданность, что моя работа задела власть имущих.

— Убийство Галины Старовой, — утвердительно сказал Бунич. — Какая-то ниточка тянется к человеку, который очень не хочет, чтобы вы преуспели. Подонки.

— Имя произнесли вы. Лев Ильич. — Гуров встал. — Коньяк и кофе были великолепны.

— Имя произнес я. А вы, Лев Иванович, оторвите тому чиновнику яйца, — сказал Бунич, провожая гостя до двери.

Гуров искренне рассмеялся и ответил:

— Уважаемый Лев Ильич, я не занимаюсь членовредительством. Я скромный мент, который разыскивает преступников.