Алекс Норк - Больше света, полиция!

— По-моему, тоже, но я не сделал этого в прошлом году, когда умирала моя собственная дочь. — Дымок боролся за свою жизнь и не хотел уходить. — Не сделал и не прощу себе этого!

И только когда от раздавленного окурка остался один голый фильтр, дымок наконец исчез и наступила пауза.

— Я вам буду все обстоятельно докладывать, сразу по поступлении новых сведений, — сказал Блейк. — И про бросание курить научу.

Лейтенант, как и намеревался, сам допросил на следующий день работников хосписа. Тех четырех, которые только и могли оказаться на месте преступления в прошлое утро. Собранные по ним данные он перед этим аккуратно прочел.

Ничего сколько-нибудь обещающего. Все — законопослушные граждане, никаких за всю жизнь конфликтов с полицией. Даже близких родственников с криминальным прошлым не имеют.

И сами допросы ничего не дали.

Крайтона знали только по фамилии и ежедневным коротким визитам в хоспис. Даже тот, запертый на задвижку рабочий, понятия не имел — как звали торговца по имени. Историю с этой задвижкой тоже никто объяснить не мог. Лишь пожимали плечами и говорили, что прежде в это время дверь никогда не запиралась.

Видел ли кто-нибудь на территории хосписа в последние дни незнакомых людей? Нет, тоже не видели.

Может быть, заметили, как Крайтон разговаривает с кем-нибудь из врачей или пациентов хосписа? И здесь — ничего.

Экспертиза по оружию так же дала вполне ожидаемые результаты: нигде не зарегистрировано, в розыске не значится. И не только в Америке, а и по Интерполу.

— Аля-улю, — подвел итоги Макс. — Позвольте, патрон, из вас цитатку: «Если следов нет, ищите женщину. Оно, все-таки, приятней».

— Я этого не говорил.

— Говорили, у меня записано.

— Что у этого Крайтона могло быть с сообщниками по старым делам, ты выяснил?

— Да ничего для нас хорошего. Во всех его историях большую часть награбленного удавалось обнаружить и конфисковать. Так что делить после отсидки им, получается, было почти нечего. Ну и еще, не успел вам сообщить, на пистолете обнаружены мелкие ворсинки от перчаток. Судя по всему — тонкий трикотаж. Такие легко спрятать в самый маленький карман и выкинуть потом в ближайший сортир.

— А где там ближайший?

— Да тут же, в здании.

— Вот именно.

— Вы что, патрон, хотите сказать, что преступник скрылся в самом хосписе?

— А почему бы и нет? Пронырни-ка ты, Макс, туда прямо сейчас. Договорись с администрацией, чтобы тебе выдали белый халат или тот камуфляж, который они сочтут нужным, и осмотри все двери на этаже, куда ведет та лестница, со служебного входа. Что там за замки у них стоят? Куда ключи сдают вечером от закрытых помещений?

— Идею понял.

— Попроси уж заодно у администрации список пациентов. И знаешь, объясни мне, будь любезен, еще одну очень интересную деталь.

— Какую, патрон?

— Зачем ты так коротко стрижешься, если тебя все время тянет пощупать волосы? Ей-богу, я подарю тебе фен и ты, как воспитанный человек, просто обязан будешь отрастить шевелюру.

— А вот запугивать подчиненных, патрон, не надо! Вот не надо запугивать!

— Ладно, до встречи. Навещу-ка я сам контору покойного. Много у него сотрудников?

— Всего лишь двое. Вот адрес.

Блейк вышел из здания и направился к дежурной машине, но, посмотрев на адрес, передумал. Здесь было недалеко. Пешком — минут десять.

Дышалось легко, хоть день и был жаркий, а солнце висело в небе как лохматый рыжий одуванчик, такой огромный, что и голову больно было вверх поднять.

Он завернул за угол, чтобы обогнуть примыкавшее здание суда, и почти столкнулся с окружным судьей. Они поздоровались.

— Домой на ланч, ваша честь?

— Да, у нас перерыв. Вы тоже?

— Нет, у меня еще работа. А знаете, я съездил тут действительно на озера, но только под вечер.

— Когда тени от деревьев уходят в воду?

— Вы тоже заметили… да, очень красиво.

— И немного печально, вам не показалось? Кажется, у Фитцджеральда сказано, что настоящая красота всегда бывает немного печальной. Вы его любите?

— В молодости очень любил. Но давно не перечитывал.

— Я, к сожалению, тоже.

Контора Крайтона была совсем небольшой, и вход имела не с главной улицы, а сзади, со стороны небольшого тенистого сквера. Поэтому, наверно, и дверь в нее была настежь открыта.

Внутри Блейк увидел пожилого человека в летней майке и просторных джинсовых штанах с широкими лямками, какие обычно любят носить водители грузового транспорта и такелажники.