Николай Леонов: Удачи тебе, сыщик!

– Слушай, Петр, выпей, – Гуров сунул другу бокал. – А то я себя чувствую, как последний алкаш, хлещу напропалую, а ты все пузырьками любуешься.

Орлов взял бокал, пригубил.

– Значится, так. Мужик к делу отношения не имеет, у него в области меховой интерес. Мадам же знакома с нашей Матильдой давно, полагаю, у них и общие мужики имелись, но это к делу отношения не имеет. Матильда собиралась использовать Ольгу втемную, переслать с ней в Москву наркотик, обещала щедро заплатить в валюте. Твою пудреницу Ольга подруге продала. Вот и все, конечно. Ольга понимала, что повезет криминал, но считаю, что нас это интересовать не должно.

Орлов подошел к сыщику, чокнулся и сказал:

– За тебя, сыщик!

Наркотики изъяли, эксперты установили, что в пакетиках находился героин, изготовить «куклу» не составляло труда и по «просьбе» Матильды Рогожин принес ее к гостинице и спокойно положил в багажник «тойоты» Сосниных.

Напрасно близнецы-охранники готовились к схватке, им позволили сесть в машину и уехать, Гуров лишь проводил их взглядом, отметив, что Бунич все-таки оскоромился и ввязался в наркотический бизнес.

Орлов позвонил в Москву и приказал взять под наблюдение Константина Васильевича Рогового, и, если когда-нибудь после многократных проверок, он посылку получит, то один пакетик героина в ней все-таки обнаружат, а этого и для следствия, и для суда достаточно.

Прощальный банкет состоялся и, конечно, в кабинете Колесникова и, конечно, с огромным тортом.

Генерал Орлов порадовал хозяев отменным аппетитом, Сильвер привычно косил хитрым глазом, сверкал золотым зубом и постоянно встревал в разговор, место администратора Жукова занимал Рогожин, а рядом, заменяя Матильду, громоздился гигант Гоша, который проглотил свою порцию торта и теперь мирно сосал лапу.

Классик мигнул Гурову, щелкнул по горлу и кивнул на дверь, но сыщик отрицательно покачал головой, достал из кармана носовой платок и завязал узел. В ответ Классик уронил совершенно натуральную слезу.

Генерал заранее подговорил Капитана, и тот поднялся, выждал, пока разговоры утихнут, и сказал:

– Удачи тебе, сыщик!

Москва, 1992 год