Эд Макбейн - Грабитель

— Я не люблю газеты, приятель, — сказал Доннер. — Только страницы юмора.

— Так вот, он грабитель. Прежде чем смыться, он бьет свои жертвы, затем низко кланяется и говорит: «Клиффорд благодарит вас, мадам».

— Этот парень чистит только курочек?

— Пока да, — ответил Уиллис.

— Я его не знаю, папочка, — сказал Доннер и потряс головой, разбрызгивая пот на покрытые изразцами стены вокруг. — Клиффорд. Это имя ничего мне не говорит. Расскажи о нем подробнее.

— Он носит солнечные очки. Во всяком случае, последние два раза был в них.

— Очки? Он выходит по ночам, этот кот?

— Да.

— Клиффорд, курочки, кот. Все на «К». Интересуется кокаином?

— Нам это неизвестно.

— Ты заметил букву «К»? — спросил Доннер. — Клиффорд, курочки…

— Вообще не обращал на это внимания, — ответил Уиллис.

Доннер пожал плечами. В парной, по-видимому, становилось все жарче. Пар вздымался вверх, испускаемый невидимыми дьявольскими приспособлениями, укутывая помещение толстым одеялом душного, насыщенного жаром тумана. Уиллис тяжело вздохнул.

— Клиффорд, — снова проговорил Доннер. — Это точно его имя?

— Не знаю.

— Я это спрашиваю, папочка, потому что знаком с несколькими грабителями, но никого из них не зовут Клиффордом. Если это просто трюк, чтобы доставить удовольствие курочкам, тогда другое дело. Значит, Клиффорд. Это имя он придумал с голодухи.

— Он уже ограбил четырнадцать женщин, если не больше, — сказал Уиллис. — И больше не голоден.

— Изнасилование?

— Нет.

— Совсем не интересуется курочками этот Клиффорд? Может, он педик?

— Мы не знаем.

— Он получил большой улов?

— Не больше пятидесяти четырех баксов. Смешные деньги.

— Мелкий вор, — согласился Доннер.

— Тебе известны крупные грабители?

— Те, кто работает на Холме, не пойдут грабить из-за жвачки. В прежнее время я знавал многих крупных грабителей.

Доннер лег спиной на мраморную скамью, устроив полотенце у себя на животе. Уиллис рукой стер пот со лба.

— Слушай, ты никогда не занимаешься делами снаружи?

— Что значит «снаружи»?

— На свежем воздухе.

— О, конечно. Этим летом я выходил часто. Замечательное было лето, приятель.

Уиллис вспомнил, что были побиты все рекорды высокой температуры.

— Да, чудесное, — кивнул он. — Так как же, Жиртрест? Есть у тебя кто-нибудь на примете?

— Ни одного слуха, если именно это тебя интересует. Или он новенький, или ведет себя тихо.

— А в городе много новых лиц?

— Новые лица всегда есть, папочка, — отозвался Доннер. — Но не сказал бы, что среди них сплошь грабители. По правде говоря, я знаю очень немного мальчишек, работающих по принципу «хватай и беги». Этим занимаются настоящие младенцы. Может, Клиффорд — подросток?

— Нет, судя по тому, что рассказывают его жертвы.

— Пожилой?

— За двадцать лет.

— Крутой возраст, — сказал Доннер. — Уже не мальчик, еще не мужчина.

— Бьет он, как мужчина, — заметил Уиллис. — Прошлой ночью последнюю свою жертву отправил в больницу.

— Знаешь что, давай-ка я соберу информацию, — предложил Доннер. — Послушаю немного здесь, немного там и позвоню тебе. Договорились?

— Когда? — спросил Уиллис.

— Скоро.

— Скоро — это как скоро?

— А высоко — это как высоко? — спросил Доннер и потер нос. — Тебе нужны наводки или доказательства?

— Наводка меня устроит, — сказал Уиллис.

— Великолепно. Тогда мне нужно немного принюхаться. Сегодня у нас что?

— Среда, — ответил Уиллис.

— Среда, — повторил Доннер и почему-то добавил: — Среда хороший день. Попытаюсь связаться с тобой вечером.

— Если будешь звонить, я подожду. Иначе пойду домой часа в четыре.

— Позвоню, — пообещал Доннер. — Эй, ты ничего не забыл? — крикнул Доннер Уиллису в спину.

Уиллис обернулся:

— Когда я пришел сюда, у меня не было ничего, кроме полотенца.

— Да, но я-то прихожу сюда каждый день, приятель, — сказал Доннер. — Мне потребуются расходы, ты понимаешь.

— Поговорим о цене, когда будет результат, — оборвал его Уиллис. — Пока я получил только много горячего воздуха.

Берт Клинг спрашивал себя, что он здесь делает.

Спустившись по лестнице от надземной станции, он мгновенно узнал ориентиры. Раньше он жил не здесь, но в детстве этот район входил в число его излюбленных мест, и Клинг с удивлением почувствовал, как легкая ностальгия закралась к нему в грудь.

Когда он смотрел вдоль улицы, видел широкий поворот железнодорожных путей там, где поезда надземной дороги Е1, сверкая и повизгивая, огибали Кэннон-роуд и направлялись на север. На фоне темнеющего неба он видел мерцающие огни чертового колеса и вспоминал ежегодные праздники в сентябре и апреле, которые проводились в дождь и солнце на пустыре рядом с жилым комплексом. Ребенком он часто посещал эти праздники и знал эту часть Риверхеда так же хорошо, как и район, в котором жил. В обоих районах странным образом перемешались итальянцы, евреи, ирландцы и чернокожие. Когда-то котелок с этой смесью поставили вариться в Риверхеде, с тех пор прошло много времени, а газ под ним так никто и не выключил.