Леонид Замятин - Эффект «домино»

— Сухотин! Тебя начальник ищет. Срочный выезд. Машина ждет.

Подниматься к себе в кабинет не стал. Со вздохом сожаления просунул руку, в которой держал пакетик с бутербродами, в окошко дежурной части и проговорил:

— Утешайтесь, ребята, поправляйтесь на чужих харчах.

Как я и предполагал, произошло убийство. В обставленной дорогой мебелью квартире на широкой кровати с высокими резными спинками лежала обнаженная молодая женщина. Характерные лиловые пятна на шее говорили о насильственной мучительной смерти. На первый взгляд в квартире образцовый порядок: все ящички задвинуты, дверцы заперты, халатик и белье женщины аккуратно сложены на прикроватной тумбочке. Возможно, произошла обыкновенная «бытовуха».

Оперативная группа из районного отдела была уже здесь, так же как и представитель прокуратуры следователь Горявский, с которым мне уже приходилось работать. Я выразил всем общее приветствие: слегка кивнул.

Оперативников возглавлял Макаров, тот самый, который числился у Алешина в подозреваемых. Его я отозвал в сторону и задал лаконичный вопрос:

— Ну и что?

На его лице появилось кислое выражение. В глазах, сколько я помнил, всегда прищуренных, обозначилось что-то вроде беспокойства. Он кратко изложил известное ему:

— Марина Петрунина, двадцать шесть лет, частный предприниматель. Смерть от удушения. Ориентировочное время: час ночи. Собака след не взяла.

Я заглянул в зал и увидел женщину средних лет, шмыгающую носом, и было непонятно: то ли она всхлипывала, то ли у нее насморк.

— Соседка, — пояснил сопровождающий меня Макаров и добавил: — Пока не допрашивали.

— Наверстаем упущенное, — проговорил я и вошел в зал. За мной последовали Макаров и Горявский.

Женщина подняла голову и задержала взгляд на мне, видимо, полагая, что новое появившееся здесь лицо, то бишь я, высокое начальство. Она даже попыталась подняться из кресла.

— Сидите, сидите, — остановил я ее. — Вы хорошо знали Марину?

— Да, мы дружили. Вчера я приходила к Марине в половине десятого. Пробыла у нее минут двадцать. Она была спокойной, даже веселой. Я приходила к ней по поводу трудоустройства племянницы. Она обещала взять к себе. У Марины в городе несколько торговых точек, есть даже на центральном рынке. Мы ведь с ней вместе начинали челночить, в Турцию ездили. Потом я забросила этот бизнес, а она не отступила, и дела у нее в гору пошли. Валюта у нее завелась. На дому она ее держала, не доверяла банкам. А когда вот эти скачки с курсом доллара начались, она от этого очень много поимела.

— Скажите, она проживала одна? — вклинился я вопросом в бесхитростный рассказ женщины.

— Одна. Она не замужем. Не сложилось как-то.

— Мужчины у нее были? — попытался выудить что-то ценное Горявский.

— Были, но я их, честно говоря, у нее не видела. Возможно, они к ней поздно приходили или к себе ее приглашали. Но с ее слов знаю: были. Одного Кешей звали, а другого, который попозже появился, Лешей.

— А фамилии? — спросил Макаров.

— Фамилий не знаю. Один из них вроде бы в казино крутится, игорным бизнесом занимается, а вот другой, кажется, в охране, что ли, работает. Точно сказать не могу. Я не любопытствовала насчет мужиков, это она сама как-то раз обмолвилась о них.

— Скажите, родственники у нее в городе есть? — поинтересовался я. Именно из таких кажущихся мелочей и состоит процесс дознания. Каждый, даже малюсенький, фактик не только проясняет что-то в биографии жертвы преступления, но и указывает ориентир для последующих действий.

— Есть, — не раздумывая, ответила женщина и уточнила: — Тетка и два двоюродных брата. Один из них, ну, того, не в себе маленько, шизофреник, — она прикусила нижнюю губу, видимо, решая: говорить или не говорить. — А родители у нее за Уралом. Вчера вечером, где-то около шести, я столкнулась возле подъезда с подругой Марины. Она шла к ней. Ее зовут Ольгой, Ольга Нуждова. Может быть, она вам что-то расскажет.

— Вы знаете ее адрес? — ухватился я за предложение женщины.

— У меня есть номер ее телефона.

Соседка оказалась на удивление осведомленной. Она назвала также фамилию, имя и отчество тетки Марины и указала даже улицу. Определить остальное нам не составляло труда. Обеих женщин решили доставить сюда.

Для меня больший интерес представляла подружка погибшей, хотя бы потому, что она могла прояснить многое во вчерашнем вечере — последнем в жизни женщины-предпринимательницы, назвать новые для нас имена. Не исключался и такой вариант, что именно подружка могла быть замешана в убийстве, допустим, в качестве наводчицы. Вопросов к ней множество, и потому за неведомой нам Ольгой Нуждовой отправился я.