Пер Валё - Розанна

Вид на Окселёсунд с моря, шпиль модернистской кирхи на фоне неба, металлургический завод с дымящимися трубами, пароход в порту. Изображение медленно то опускалось, то поднималось, когда пароход мягко покачивался, и было окрашено в зеленоватый цвет.

— Погода ухудшилась, — заметил окружной начальник.

Часть палубы, нос пустой, если не считать одной спины в блестящем клеенчатом плаще. Вымпел города Гётеборга, промокший и обвисший на носовом флагштоке. Съемка рулевого, он спускается в межпалубное пространство и старается держать поднос в горизонтальном положении. Весь кадр светло-серый.

— Где это они теперь? — спросил окружной начальник

— Недалеко от Хевринги, — сказал Мартин Бек, — примерно через пять-шесть часов. Остановились из-за тумана.

Корма, средняя палуба, пустые шезлонги, серо, влажно. Нигде ни души.

Камера повернула вправо и тут же быстро вернулась обратно. Розанна Макгроу на трапе палубы А, все еще в босоножках, но поверх платья наброшен прозрачный плащ с капюшоном. Возле спасательной шлюпки, смотрит прямо в объектив, взгляд равнодушный, лицо спокойное, исчезает в правом углу кадра. Быстрая смена плана. Розанна Макгроу на корме, облокотилась на поручни, перенесла вес тела на правую ногу, на носок, чешет левую лодыжку.

Меньше двадцати четырех часов до смерти. Мартин Бек затаил дыхание. Никто ничего не говорил. Женщина из Линкольна исчезла, экран заполнился белыми точками. Пленка кончилась.

Туман растаял. Искусственная фиолетовая улыбка. Пожилая пара в шезлонгах с пледами на ногах. Облачно, дождя нет.

— Кто это? — спросил окружной начальник.

— Двое американцев, — сказал Колльберг. — Их фамилия Андерсон.

Пароход в шлюзовой камере. Съемка носа с капитанского мостика, много спин. Буфера между бортом парохода и стенкой шлюза, вид сверху. Длинные сгнившие щепки в черной воде. Один из членов команды на берегу, наклонился, держится за рычаг, который открывает и закрывает ворота шлюзовой камеры. Снова нос, открываются ворота камеры. Морщинистый двойной подбородок миссис Беллами снизу вверх, на фоне капитанского мостика и названия парохода.

Еще одна съемка с капитанского мостика. Следующая шлюзовая камера. Толпа пассажиров на носу. Новый кадр: мужчина в панамке что-то говорит.

— Корнфилд, американец, путешествовал один, — обронил Колльберг.

Мартин Бек подумал, заметил ли Розанну Макгроу на предыдущем кадре кто-либо, кроме него. Она стояла, как обычно, облокотившись о поручень на правом борту, но на этот раз на ней были джинсы и темный свитер.

Съемка шлюзов продолжалась, но она больше не появилась.

— Где это могло быть? — поинтересовался окружной начальник.

— Карлсборг, — ответил Ольберг. — Но не тот, что на озере Всттерн, есть еще один Карлсборг, недалеко от Сёдсрчёпинга. Из Сёдерчёпинга они отплыли в три четверти десятого. Значит, время этой съемки — около одиннадцати.

Следующий шлюз, следующий кадр: носовая палуба. На этот раз она была там. Черный свитер. Вокруг нее стояло много людей. Она повернулась лицом к объективу и, судя по всему, смеялась. Внезапный конец съемки. Бурун за кормой. Очень долго: миссис Беллами и супруги Андерсон. Перед кинокамерой на какую-то долю секунды промелькнул воинственный полковник с Нормеларстранд.

У Мартина Бека вспотел затылок. Еще десять часов жизни. Она смеялась?

Короткая съемка носовой палубы, три-четыре человека. Пароход посреди какого-то озера. Белые точки. Конец пленки.

Окружной начальник заерзал:

— Это озеро Роксен?

— Асплунген, — отрезал Ольберг.

Разводной мост. Здания на берегу. Люди с берега смотрят и машут.

— Норсхольм, — сказал Ольберг. — Теперь четверть четвертого.

Объектив упрямо смотрел на берег и только на берег. По тропинке вдоль канала шла девочка лет семи-восьми. Голубое летнее платьице, косички и деревянные башмаки. Кто-то с парохода бросил на тропинку монетку. Девочка подняла ее и смущенно поклонилась. Монетки посыпались дождем, девочка их собирала. Она пробежала несколько шагов вперед, чтобы пароход не уплыл от нее. Женская рука с блестящим полудолларом в двух толстых пальцах с красными ногтями. Камера отъехала немного назад. Миссис Беллами с экзальтированным выражением лица бросает монетку. Девочка на берегу с ладошкой, полной монет, смущенный, недоумевающий взгляд голубых глаз.

Мартин Бек этого не видел. Он услышал, как Ольберг шумно задышал, а Колльберг выпрямился в кресле.