Аркадий Адамов - Вечерний круг

Когда за последней из девушек дверь наконец закрылась, Откаленко внушительно сказал, поднявшись из-за своего стола, чтобы его лучше было видно за горой принесённых бумажных пачек:

— Начнём. Подходите. Каждый берёт по шесть пачек и соответственно посадочные листы.

После некоторой суеты и хождений наступила сосредоточенная тишина. Все углубились в работу, слышался только шелест бумажек.

Час шёл за часом, нарастало утомление, а гора не проверенных ещё билетных корешков на столах, казалось, не только не убывает, но даже каким-то непонятным образом растёт. Наконец, когда стало уже рябить в глазах от бесчисленных неразборчивых букв и цифр, Откаленко объявил перерыв. Все шумно поднялись из-за своих столов, расправляя затёкшие спины и ноги. Закурили, собравшись в кружок возле распахнутого окна. Вдали, на лётном поле, виднелись огромные белоснежные самолёты, доносился далёкий рокот моторов. В голубом небе чертил невидимую наклонную линию только что взлетевший самолёт.

— Эх, я бы куда-нибудь полетел сейчас! — завистливо сказал Саша Руднев, следя глазами за исчезающей в голубом мареве беленькой точкой. — Люблю путешествия и открытия. Не ту я, наверное, профессию выбрал.

— Ты в Интерпол запишись, — добродушно пошутил кто-то. — По всему свету мотаться будешь.

— Набора пока нет. Вот когда наши жулики начнут за границу шастать, тогда уж и мы за ними кинемся. Нет уж, лучше не надо.

— Ну, тогда во всесоюзный розыск просись, всё-таки другие города.

— Не дорос. Если только товарищ Откаленко продвинет.

— Сразу, — ухмыльнулся Игорь. — Как эту группу найдёшь, так сразу.

— И квартиру дадите? А то я больше с тёщей жить не могу. Эти стрессы уже на работе сказываются. Вот если дадите, то я подумаю.

— Орден дам.

— Нет, сначала квартиру, — упрямо затряс головой Руднев. — Тем более что мне её уже четвёртый год обещают.

— Пожалуйста, — продолжая усмехаться, ответил Игорь. — Иди к нам. У нас в МУРе каждому дают, кто попросит.

— Знаю я, как даёте, — безнадёжно махнул рукой Руднев. — Одни только разговоры. А квартиру я скорее в районе получу.

— Ну ладно. Всё! — объявил Игорь. — Перекур закончен. А то совсем меня разжалобите. — И напоследок ещё раз предупредил: — Только внимательнее, ребята.

И вот Руднев, словно и в самом деле решил заработать квартиру, не прошло и пятнадцати минут как уже подозвал Откаленко к себе.

— Смотрите, — неуверенно произнёс он. — Вот трое подряд. На обороте всех трёх корешков данные паспортов выписаны одной рукой, видимо, вот этого, Горчина С.М. Почерк совсем не отработан. А паспорта выданы в Сочи, и возвращаются они в Сочи. И не командировочные они, ручаюсь. У командировочных знаете как почерк отработан! И потом, чтобы один за всех писал… Сравним почерк на всякий случай, а?

— Когда вылетели?

— В среду. Рейс десять сорок семь. Вылет в два двадцать. Это первый рейс в среду.

— Так-так… — Игорь привычно потёр подбородок и с ударением произнёс: — Значит, при условии, что это те самые, кого мы ищем… Кстати, как их фамилии?

— Один, я уже сказал, Горчин С.М. Второй — Варнавский Г.Р., а третий — Гоцеридзе Ш.Г.

— Ага. Так вот, если это те самые… и им нужно было место… А связей в Москве особых нет, иначе была бы машина… Стой, стой… Чего-то у меня крутится… Место… А регистрация в полвторого ночи… и билеты купили сразу, как прилетели… Здесь купили, в аэропорту… Интересно… Ну-ка проверим.

Игорь снял трубку стоявшего на столе телефона и, посмотрев в печатный список внутренних телефонов аэропорта, лежавший под стеклом, набрал номер.

— Это администратор? Добрый день. Говорит старший инспектор уголовного розыска капитан Откаленко. Мы сейчас работаем у вас в аэропорту… Слышали? Ну-ну. Впрочем, сейчас это на пользу. Посмотрите, пожалуйста, в книге регистраций. У вас не проживали, случайно, дня три-четыре и в среду ночью не улетели три пассажира? Возьмите, я подожду. Взяли? Так вот, их фамилии Горчин, Варнавский, Гоцеридзе… Что, что? А, прекрасно. Сейчас я зайду к вам. — Положив трубку, Игорь сдержанно сообщил Рудневу: — Проживали. Все трое. — Про себя, однако, он был очень доволен своей догадкой.

Игорь огляделся и сказал, невольно подражая при этом Цветкову:

— Самое опасное сейчас, милые мои, это уже поверить и расслабиться. Самое опасное. Поэтому я пойду, а вы продолжайте работать, как будто ничего не случилось. Нам бы ещё парочку хотя бы таких групп выудить.

Через несколько минут Игорь уже сидел в комнате дежурного администратора гостиницы при аэропорте. Взволнованная молодая женщина, дежурная по этажу, изящно одетая и в меру накрашенная, и ещё одна женщина, пожилая, в халате, горничная с того же этажа, наперебой рассказывали о трёх постояльцах, проживших у них четыре дня, начиная с субботы, и в среду ночью улетевших. После них из номера выгребли гору пустых бутылок, окурков, объедков, каких-то коробок, обёрточной бумаги, верёвок. Пластмассовая крышка от какой-то коробки и сейчас ещё лежала в ящике стола у дежурной по этажу. Молодая женщина побежала к себе на этаж за этой крышкой. А тем временем горничная сообщила, что постояльцы приехали каждый с чемоданчиком, а увезли столько чемоданов, что ужас прямо. Она как раз на дежурстве была, когда они уезжали.