Сью Графтон - Улика

— Что там произошло?

— Сгорел большой склад в Колгейте. Может, ты слышала об этом в новостях.

Я отрицательно покачала головой.

— Я была в Лос-Анджелесе.

— Газетные вырезки здесь есть. Мне кажется, им нужно, чтобы туда кто-нибудь выехал как можно скорее.

Такое давление меня разозлило, однако я открыла папку и взглянула на уведомление о потере собственности, лежавшее сверху.

— «Вуд и Варен»? — спросила я.

— Ты знаешь эту компанию?

— Я знаю Вудов. Я училась в школе вместе с их младшей девочкой. Мы были в одной группе, когда проводили всякие собрания до уроков.

Заметно было, что она почувствовала облегчение, словно я только что решила для нее эту проблему.

— Отлично. Я скажу Маку, что ты, скорее всего, сможешь поехать туда сегодня же вечером.

— Дарси, сбавь обороты. Мне нужно отвезти одного человека в аэропорт,— сказала я.— Доверься мне. Я назначу встречу с ними, как только смогу.

— Ладно. Я оставлю им записку, чтобы они знали, что ты занимаешься этим делом,— ответила она.— Я должна вернуться к телефону. Дай мне знать, когда заключение будет готово, я приду и заберу его.

— Замечательно,— сказала я. Она, верно, решила, что достаточно нажала на меня, и, извинившись, поспешно удалилась.

Как только она ушла, я, чтобы покончить с этим, позвонила в «Вуд и Варен» и условилась о встрече с президентом компании Лансом Вудом в девять утра следующего дня, накануне Рождества.

Затем, так как было уже без четверти четыре, я засунула папку в свою сумочку, заперла комнату и направилась через черный ход к стоянке, где был припаркован мой фольксваген. Я опоздала домой на десять минут.

Во время нашего небольшого предрождественского торжества Генри подарил мне новый роман Лена Дайтона, а я ему ярко-голубой мохеровый шарф, который я сама вышила тамбуром — один из моих малоизвестных талантов. Мы сидели у него на кухне, съели уже пол-протвиня его домашних булочек с корицей и пили шампанское из высоких хрустальных бокалов, которые я подарила ему в прошлом году.

Он взял свой билет на самолет, чтобы еще раз проверить время вылета. Его щеки порозовели от предвкушения поездки.

— Как бы мне хотелось, чтобы ты поехала со мной,— сказал он. Шарф был обмотан у него вокруг шеи, и цвет его выгодно оттенял глаза Генри. Его мягкие седые волосы были зачесаны набок, худое лицо загорело под калифорнийским солнцем.

— Мне бы тоже этого хотелось, но я только что взяла кое-какую работу, чтобы заплатить за квартиру,— объяснила я.— Вы будете много снимать и покажете мне фотографии, когда вернетесь.

— А что у нас с Рождеством? Я надеюсь, ты не будешь в этот день одна.

— Генри, да перестаньте беспокоиться обо мне. У меня куча друзей.

Вполне возможно, что я проведу этот день в одиночестве, но ему незачем волноваться по этому поводу. Он поднял указательный палец.

— Стой. Я чуть было не забыл. У меня для тебя еще один маленький подарок.— Он направился к столику рядом с раковиной и взял оттуда небольшой горшочек с комочком зелени. Он поставил его передо мной, со смехом наблюдая за выражением моего лица.

— Это воздушный папоротник,— сказал он.— Он питается воздухом. Его даже не надо поливать.

Я уставилась на веточки с кружевными листьями ярко-зеленого цвета. Они выглядели так, будто могли бы зацвести и в открытом космосе.

— И подкармливать не надо?

Он покачал головой.

— Просто дай ему спокойно расти.

— Мне не нужно беспокоиться о диффузии солнечного света и тому подобных вещах? — осведомилась я, вставляя умные слова из жизни растений, как будто я знала, что они означают. Я славлюсь своим невежеством в том, что касается растений, и в течение многих лет я сопротивляюсь как могу всем возможностям навязать мне что-нибудь зеленое.

— Ничего не нужно. Он будет тебе вместо приятеля. Поставь его на стол у себя. Он тебя немножко взбодрит.

Я исследовала папоротник со всех сторон, держа горшочек в руках. Кажется, я испытывала волнующую вспышку жажды обладания. «Должно быть, я в худшей форме, чем сама думаю»,— пришло мне в голову.

Генри выудил из кармана связку ключей и протянул их мне.

— На случай, если тебе что-нибудь понадобится у меня дома,— сказал он.

— Отлично. Я занесу вам вашу почту и бумаги. Может быть, нужно еще что-нибудь сделать, пока вас не будет? Я могу постричь газон.

— Не нужно. Я оставил тебе номер телефона, по которому меня можно будет найти, если нагрянет Большой. Кроме этого мне ничего не приходит в голову.— Большим мы называем землетрясение, которое мы ожидаем со дня на день, с тех пор как случилось последнее в этих краях в 1925 году.