Харлан Кобен - Прошлое не отпустит

Брум в какой-то мере представлял, что ему предстоит услышать, но молча ждал продолжения.

— В общем, я заявила Стюарту, что если он не оставит меня в покое, то я все расскажу его жене. Повторяю, никогда бы я этого не сделала. Хотя бы потому, что радиоактивная пыль от такой бомбы и меня накрыла бы. Но обычно хватало и угрозы.

— Однако в данном случае не хватило, — вставил Брум.

— Вот именно. — Кэсси в очередной раз улыбнулась, но лукавства в ее улыбке не было. — Если воспользоваться собственными словами этого типа, я недооценила последствия вскрытия «банки с тараканами».

Брум искоса посмотрел на Гарри Саттона. Тот сидел, наклонившись вперед, и с сосредоточенным видом смотрел прямо перед собой.

— Ну, ты пригрозила, и что дальше? — спросил Брум.

На глаза Кэсси навернулись слезы. Она смахнула их ресницами.

— А дальше — ничего хорошего, — негромко сказала она, откашлявшись.

В комнате повисло молчание.

— Ты ведь могла ко мне обратиться, — нарушил его Брум.

Кэсси промолчала.

— Вполне могла. До того как грозить бомбой.

— Ну и что бы вы сделали, детектив?

На сей раз промолчал он.

— Ну да, конечно, вы, копы, всегда защищаете нас, бедных рабочих лошадок, от важных граждан.

— Ты несправедлива, Кэсси. Если он обижал тебя, ты вполне могла пожаловаться мне.

Она покачала головой:

— Может, да, а может, нет. Но не в этом дело. Вы никак не хотите понять. Это был настоящий безумец. Он заявил, что если я хоть слово скажу, он пропустит через меня ток и заставит выдать адреса всех моих друзей, а после и их убьет. И знаете, я поверила ему. После того как посмотрела ему в глаза — и после всего, что он сделал со мной, — я поверила каждому слову.

Брум задумался ненадолго, потом спросил:

— И что же ты предприняла?

— Подумала, что, может, стоит на какое-то время уехать из города. Скажем, на месяц, на два. Ему надоест ждать, жизнь войдет в свою колею, он вернется к жене, ну и так далее. Впрочем, и это было опасно. Я ведь не знала, что он выкинет, если я просто исчезну, не сказав ему ни слова.

Кэсси замолчала. Брум не торопил ее. Но потом все же немного подтолкнул:

— Ты вроде сказала, что в парк отправилась?

Она молча кивнула.

— А куда именно?

Брум терпеливо ждал ответа. Когда Кэсси вошла в контору, Бруму вспомнилось, какой она была в юные годы. Было в ней какое-то спокойствие, уверенность. Теперь это исчезло. Кэсси посмотрела на свои руки, смяла юбку ладонями.

— По дорожке шла, — произнесла она наконец. — Было темно. Вокруг — ни души. И тут впереди послышался шорох.

Она замолчала и опустила голову. Брум решил помочь ей:

— Что за шорох?

— Словно зверек пробежал. Но потом поднялся настоящий шум. И я услышала чей-то крик. — Она снова замолчала и отвернулась.

— А дальше что? — спросил Брум.

— У меня не было с собой оружия. Я была одна. Что мне оставалось делать? — спросила она, словно ожидая ответа, но, так и не дождавшись его, продолжила: — Сначала я просто остановилась и прислушалась. Потом двинулась было назад, но что-то меня остановило.

— Что именно?

— Вокруг опять стояла полная тишина. Будто кто-то все выключил. Ни звука. Только собственное дыхание слышно. Я прижалась к большой глыбе и медленно двинулась вокруг нее — в ту сторону, откуда раньше донесся крик. Обогнула почти до конца, и — вот он.

— Кто он? Стюарт Грин?

Кэсси кивнула.

У Брума пересохло во рту.

— Говоря «вот он…».

— Он лежал на спине. С закрытыми глазами. Я наклонилась и прикоснулась к нему. Он был весь в крови.

— Стюарт?

Она снова кивнула.

— Мертв? — У Брума упало сердце.

— По крайней мере мне так показалось.

— Что значит «показалось»? — В голосе Брума прозвучало раздражение.

— Слушайте, я не психиатр и не терапевт, — огрызнулась Кэсси. — Я просто рассказываю, как все было. Повторяю, мне показалось, что он мертв. Но пульс я не прощупывала и, дышит ли он, не проверяла. Хватит и того, что перемазалась кровью. Голова кругом шла. Я ничего не понимала. На мгновение все вдруг встало на свои места, и я даже ощутила облегчение, едва ли не радость. Понимаю, как это звучит, но я его ненавидела! Вы даже представить себе не можете, как же я его ненавидела. И вот все словно решилось само собой. Стюарт мертв. Но почти сразу я опомнилась. Осознала случившееся, и не надо говорить, что повела я себя как ребенок. Просто представила, как все это будет выглядеть. Добегу до телефонной будки — сотового у меня не было, да и у кого они тогда были? — позвоню в полицию, скажу, что увидела, скоро на место прибудете вы, копы, начнете выяснять, что к чему, и узнаете, что он меня преследовал, да и не только преследовал. Все будут твердить, какой это был безупречный семьянин, а стриптизерша-потаскуха прохода ему не давала, ну и так далее. В общем, я побежала. Побежала, не оглядываясь назад.