Николай Леонов - Исповедь сыщика [сборник]

— Точно, — кивнул Дитер. — Человек с деньгами, обычно спокойный, сейчас чем-то недоволен.

Сыщик быстро взглянул на немца, удивления не выказал, переключил внимание на мужчину, сидевшего к ним спиной. Гуров был самолюбив, да и не привык, чтобы кто-то понимал в сыскном деле больше, чем он. Черт с ним, спрошу позже. Но фигура действительно интересная, — и мужчина, и два его соседа были совсем иной масти, чем остальные. Если не интеллигенты, то люди умственного труда, в костюмах, светлых рубашках, галстуках. А стол, который между Мустафой и белыми воротничками? Четыре парня, кожаные куртки, одинаковая стрижка, бычьи шеи — качки. Охрана. Почему разные люди в большом зале заняли четыре стола рядом? Непонятно, может, они кого-то ждут?

— Черт побери, Дитер, может, мы вообще попали на бал? — спросил Гуров. — Сейчас начнут приезжать гости, и мы окажемся абсолютно лишними? Чего они сбились в кучу, зал пустой, они разные, почему рядом? Мужчина, которого ты определил как богатого и спокойного, скорее всего Академик, рядом сидит охрана, Мустафа представляет воров в законе, четвертый стол не в счет. Парень на подхвате, у нас говорят — «шестерка», и сутенер с двумя девочками. А кто они все вместе? Полномочные представители города, они ждут гостей. Мы зря сегодня пришли, Дитер. Надо быстрее уходить, очень быстро.

— Если надо, пойдем, — флегматично ответил Дитер, отодвигаясь. — Ты доктор, ты решаешь.

— Дитер, если мы уйдем, то не сумеем вернуться. Все зря, из города надо улетать. Сам пойми, что о нас подумают? Ворвались с оружием, посидели, оглянулись, убежали. Либо плохо обученные менты, либо трусливые, несолидные люди. А ты представитель международного синдиката. Надо держать марку.

— Понимаю, назвался грибом, залезай в корзинку, — кивнул Дитер и придвинул стул на место. — Я защищаю твою спину и молчу.

Подошла, скорее подбежала, Нина, поставила на стол запотевшую бутылку «Смирнофф», две салатницы, приборы и тихо, хотя слышать никто не мог, сказала:

— Выпейте, закусите и уматывайте, вам дают пятнадцать минут.

— Ниночка, я родился, испугался, и мне того страха хватает по сей день. Передай, мы проездом, но сегодня здесь ужинаем, задерживаться не будем, неприятностей не ищем и никому их не желаем. Слова запомнила?

— С вас пять тысяч, я больше к вам не подойду. — Нина пыталась вырваться, но сыщик ее не отпускал, свободной рукой положил на стол пятитысячную купюру.

— Вы достаточно взрослая, не зарекайтесь, обещаю, вы подойдете. — Гуров смотрел девушке в глаза, которые наполнялись слезами.

— Доктор, пожалуйста, — пробурчал Дитер, открыл бутылку, наполнил рюмки.

Гуров не обратил на него внимания, продолжал смотреть девушке в лицо, ослабил хватку, сказал очень мягко:

— Нина, прошу вас, принесите нам минеральной воды или сок, ведь пятнадцать минут еще не истекли.

— Да-да. — Девушка убежала.

— Ты никого не жалеешь, — недовольно пробормотал Дитер.

— Знаешь, почему я согласился, чтобы ты называл меня доктором? — Гуров приподнял рюмку, пригубил и незаметно выплеснул под стол. — Очень серьезный человек в Москве имеет такую кличку. Он немного меня старше, чуть пониже, но сходство имеется. Сейчас эта кличка прошелестела в холле… Смотри, смотри, новость несут к столам, заметь — не Мустафе, а Академику.

Через зал с подносом пробежал мэтр, что-то поставил на стол Академика, видимо, сказал важное, так как охранники за соседним столом заворочались, развернулись, словно тяжелые орудия, уставились в сторону незваных гостей, которым недвусмысленно предложили убираться.

Подбежала Нина, поставила минеральную воду, срывающейся рукой откупорила.

— Да уйдите вы отсюда за-ради бога, ведь взрослые люди, не пацаны. — Махнула рукой и убежала.

— Ты говорил, доктор, что хлебну я горячего до слез, — сказал Дитер. — Это и есть горячее?

— Неудачно получилось. — Гуров вновь наполнил рюмки. — И собираются они раз в год, так мы сумели угадать.

— Вы постоянно не отвечаете на вопросы! — вспылил Дитер. — Вы невежливый человек.

— Оставаться или уходить? — Гуров ладонью крепко вытер лицо.

Мужчина, который сидел к залу спиной, был действительно второй авторитет города и области по кличке Академик и решал ту же проблему, что и полковник. Только глава преступного синдиката решал, подойти ему к незнакомцам или не подходить. Люди явно солидные, здесь не случайно, но и явно залетные. Доктор — кличка распространенная, и возможно, не кличка совсем, а действительно профессия. Иностранец? А может, только красится? Девка утверждает, что он настоящий немец, говорит в совершенстве. Но в чужом городе, в чужом доме, сунуть швейцару под нос пистолет? Какую же спину они имеют, кто за ними стоит?