Элизабет Торнтон - Роковое наваждение

Макс невольно улыбнулся, но тут же сморщился от боли, полыхнувшей в его разбитой челюсти.

— За Макса! — закричал вдруг Джон Митфорд. — За его здоровье!

Тост был подхвачен нестройным хором пьяных голосов, но его вновь перекрыл хорошо поставленный голос Джона:

— За честную борьбу! За нашего лучшего друга — прекрасного бойца и настоящего коринфянина! И плевать, что его сегодня побили, — все равно он самый лучший!

— За Макса! — повторил чей-то голос. — За лучшего из нас!

Послышался звук откупориваемых пробок, и бутылки с бренди пошли по кругу.

Коринфянин!

Когда Максу было лет двадцать, ему нравилось быть среди этих избранных, как тогда казалось, людей. Еще бы, ведь они гордились тем, что коринфяне — самые лучшие боксеры, наездники. Самые настоящие джентльмены!

Давно это было. Сегодня от коринфян осталось только одно название. Все они давно закончили университет, разлетелись кто куда, занялись своим делом. Но вот встретились, и Максу показалось вдруг, что они все те же однокашники.

Черта с два!

Макс уже не мог припомнить, кому пришла в голову эта затея — поехать всей компанией в Брайтон. Съездили, называется!

— Я хочу предложить тост, — хрипло просипел Макс. В голове у него начинало проясняться.

— Господи боже! — воскликнул Эш Мейнелл, направляя на Макса свой лорнет. — Оказывается, этот парень еще жив!

Внимание всей компании переключилось на Макса, и началось оживленное пересказывание в мельчайших подробностях его поединка с Майти Джеком. Наконец друзья немного поутихли, и Макс сказал свой тост:

— За Оксфорд!

— За Оксфорд! — дружно подхватили нестройные голоса, и бутылки с бренди вновь пошли по рукам.

Затем начались сумбурные воспоминания о студенческих золотых деньках, но вскоре разговор свернул куда-то в сторону, и посыпались один за другим тосты, не имевшие к Оксфорду ни малейшего отношения, — как всегда, пили за короля, и за охоту на лисиц, и за актрис, и, конечно же, “за отсутствующих друзей”.

"Отсутствующими друзьями” считались те, кто, к сожалению, успел жениться и потому не смог принять участие в этой развеселой поездке. Подкаблучники, господи прости!

Макс заметил краем глаза проплывавший за окном кареты силуэт старинной церкви Святого Лаврентия и закричал кучеру:

— Эй, приятель, а ну-ка притормози!

Карета остановилась, и Макс вывалился из нее прежде, чем его друзья успели что-либо сообразить. Когда же раздался хор возмущенных голосов, он поднял вверх руку, призывая всех замолчать.

— Джентльмены, — нетвердым голосом сказал Макс, — прошу простить, но карнавалы Брайтона сейчас не для меня. Во всяком случае, не после незабываемой встречи с уважаемым Мясником Джеком. Я мечтаю поскорее добраться до кровати.

— В которой тебя уже кто-то ждет! — добавил из темноты кареты Джон.

Когда дружный смех затих. Макс ответил:

— Боюсь, что не могу этого отрицать. Постараюсь нагнать вас в Брайтоне чуть позже.

— Как в прошлом году? Тогда ты тоже обещал, да так и не появился, — недовольно сказал Эш. — Знаешь, что я о тебе думаю. Макс? Я думаю, что ты первый из нас кандидат в подкаблучники, вот ты кто.

Кто-то стал неуверенно протестовать, но вскоре замолчал. В наступившей тишине снова прозвучал голос Макса:

— Эш, ты же меня знаешь. Я вовсе не настроен жениться. Я постараюсь присоединиться к вам в Брайтоне, правда, ненадолго. Меня ждут дела в Эксетере.

— Какие еще дела? — спросил чей-то голос.

— Разве ты не знаешь? — откликнулся другой. — Макс собирается купить газету. “Эксетер Кроникл”. Вот так-то.

С этими словами друзья двинулись дальше, и их голоса вскоре растворились в ночной тишине.

Макс повернулся и тихонько побрел к Хай-стрит, на которой находился “Черный Лебедь”. Ребра болезненно отзывались на каждый шаг, нос онемел и распух, а в разбитой челюсти словно кто-то орудовал раскаленным гвоздем. Интересно, удастся ли ему на этот раз справиться с Дейдрой? Характер-то у нее, что и говорить, не сахар. Наверняка устроит ему скандал за опоздание.

Проклятие! Макс вовсе не собирался тащить ее с собой в Эксетер, но так уж сложилось, что муж Дейдры, этот старый осел сэр Уильям Хонимен, неожиданно укатил в свое поместье в Кент. Разве можно было не воспользоваться такой возможностью? И вот теперь Дейдра ждет его в “Черном Лебеде”, ужасно недовольная тем, что он укатил на встречу со своими однокашниками. Можно представить, какую сцену она закатит ему, когда он появится перед ней в таком виде!