Хельга Графф - Нигерийский синдром

Мы с Левой несомненно были не от мира сего, всегда и всем делая подарки и с хлебосольной щедростью принимая гостей. Зато нам, кроме моих родителей, дочери, нашей немецкой партнерши Карин и супружеской четы из Питера, никто никогда и ничего не дарил. Короче, никакого «алаверды»! Все почему-то считали, что мы им чем-то обязаны, и с превеликим удовольствием лишь принимали наши подношения, даже не думая хоть раз осчастливить нас своими дарами.

Многие партнеры, как и все состоятельные люди, были настолько жадными, что расставались со своим добром, начиная с денег и заканчивая плиткой шоколада, как с жизнью. Один из партнеров, Владлен, будучи товарищем очень богатым и хорошо известным в крутых московских деловых кругах, владеющий в швейцарских банках не одним миллионом и, уж конечно, не рублей, имел манеру постоянно хвастаться, доказывая всем и во всем свое превосходство. Как-то раз, чтобы отметить наше общее бизнес-событие, впервые в жизни принес с собой гостинец.

– Это уникальное вино! – сказал он, гордо демонстрируя обычную бутылку.

Мы, человек шесть, затаили дыхание, слушая его рассказ.

– Мне подарили ее много лет назад… вот до сих пор храню!

– Не жалко? – поинтересовалась я робко, подозревая, что Владлен Соломонович явно сочиняет. «А если нет, – подумала со страхом, – вдруг хочет нас отравить? Смерть в наши планы как-то не вписывалась!»

– Ну надо же отметить событие! – ответил он важно, подразумевая, конечно, что у нас, «бедняков», обмыть данное мероприятие вином возможности нет.

Короче, просто облагодетельствовал. Все мы, собравшиеся, с трепетом приготовились попробовать необыкновенный нектар из «щедрых» рук миллионера. Я приготовила хрустальные бокалы, он торжественно открыл бутылку, мы поднесли бокалы к губам и… чуда не произошло, вино давно прокисло! Вообще-то вина хранятся столетиями, но, возможно, бутылку Соломоновичу подарили заклятые «друзья», чтобы побыстрее избавиться от конкурента. Поэтому опустошив все имеющиеся у нас альтернативные запасы пива, опозорившийся партнер в смятении покинул нас. Бывают и у богатых обломы! Приходят со своим, уходят с нашим, что поделаешь, се ля ви – такова жизнь!

За два дня до отъезда Агнес написала, что побывала в фонде и выяснила процедуру получения траста (наследства), при этом как бы невзначай отметила, что фонд начислил некую сумму за хранение средств. Она уверила нас, что заплатит эти деньги и с нетерпением ждет нашего приезда, чтобы получить средства и подробно обсудить план размещения капитала в нашем бизнесе.

Пока все шло как по маслу, оставались лишь проблемы с нехваткой финансов на поездку. Мой мозг, а надо сказать, я всегда была мозговым центром, особенно, если вопрос касался добычи денег, лихорадочно соображал, где можно занять еще пару тысяч, чтобы почувствовать себя белыми людьми в этой черной Африке.

Всё бы ничего, но за сутки до отъезда начали происходить неприятные вещи. Когда утром я спросила у сидящего за компьютером Левы, всё ли в порядке, совершенно уверенная в том, что получу утвердительный ответ, то услышала:

– Нет, не всё в порядке! – и муж повернул ко мне свое расстроенное лицо.

Я испугалась. Ну что еще могло случиться? Ну почему мы такие невезучие?! У нас постоянно что-то не так, а когда же будет нормально? Как меня достали эти неприятности!!!

– Что там опять?

– Видишь ли, какое дело, – начал Лева, – они просят у нас денег для оплаты хранения траста.

– И сколько просят? – прошептала я, уже понимая, что это, очевидно, очередной развод на «бабки», но все еще надеясь на чудо.

– Всего пять тысяч двести евро, – едва слышно сказал муж.

– И что будем делать? Не поедем?

– Надо выяснить, что это за деньги. Пусть вышлют документы, подтверждающие наличие пресловутого траста и необходимость оплаты хранения, – теперь уже решительно заявил Лев, – давай, напиши им! Если что, не едем. Кстати, сегодня должен приехать Володя, – напомнил он.

На письмо откликнулся Даниэль. Он объяснил, что мать, то есть Агнес, изыскивает средства, чтобы закрыть эти деньги, и часть их нашла. Теперь осталось заплатить всего три тысячи четыреста евро, и он умоляет нас помочь им и привезти эти средства с собой. После оплаты задолженности за хранение траста наследство привезут туда, куда мы скажем, например, в отель или к ним домой. Документы, к сожалению, он выслать не может, так как у него нет сканера. Его предложение мы категорически и безжалостно отвергли, решительно отказавшись от поездки. К тому времени приехал Вова, и, посоветовавшись, дружно приняли решение билеты сдать.