Владимир Жуков - Долг платежом красен

Райков чувствовал себя не в своей тарелке. Отказ от угощения усложнил бы отношения. А если остаться, значит, быть чем-то обязанным. И первый, и второй вариант его не устраивал, а третий он не мог придумать.

В комнате отдыха, что по соседству с кабинетом, куда его пригласил Каморин, на круглой поверхности стола – бутылка коньяка «Жан-Жак» и шведской водки «Абсолют», на блюдах осетрина, бутерброды с красной и черной икрой, лимоны, апельсины, раскрытая коробка шоколадных конфет и прочая снедь.

– Любезно прошу к нашему скромному шалашу, – хозяин широким купеческим жестом пригласил к столу. – Чем богаты, тому и рады. С этого, пожалуй, нам и стоило начинать знакомство. На высшем уровне ни одна встреча без банкетов и фуршетов, ланчей и шведских столов не обходится. А у нас вот на скорую руку дружеский ужин. Вижу, что проголодались, Андрей Захарович? Желваки задвигались, пошло выделение слюни…

– Я не голоден. По пути в селе Радостном, где горный родник, была остановка. Отведал чебуреков, выпил кофе, – сказал он.

– Знакомое, бойкое место, – отозвался Игорь Глебович. – Там, сказывают, крымский татарин лихо развернулся – целый торговый комплекс построил. Шашлыки, чебуреки, самса, лаваши…

Райков беспокойно ерзал. Ему явно не нравилась прелюдия нынешней командировки. Он обычно не любил и старался избегать застолий. Решил, что немного выпьет ради приличия, чтобы завтра со светлой головой заняться комплексной проверкой.

– Какой напиток предпочитаете? – прервал его размышления Савелий Игнатьевич.

– Миргородскую, минеральную воду.

– Шутник вы, однако, Андрей Захарович, – озорно рассеялся начальник. – Значит, у вас все в порядке с юмором. А я было решил, что вас желчь беспокоит. Воду будете пить из родника в селе Радостное или Тополевка, а у нас другая водичка и тоже целебная для настоящих мужчин. Надеюсь, что не страдаете от цирроза печени или язвы желудка, в прямом и переносном смыслах?

– Не страдаю, но извините господа, я спиртные напитки не употребляю. Разве, что по большим праздникам и то чисто символически.

– Так сегодня и есть большой праздник, – заявил советник.

– Какой, именно? – удивился Райков.

– Ваш визит в наш забытый Богом и людьми город, почитай, в глухую провинцию. Зачем жить, если не пить и не любить красивых женщин?

– У меня совершенно другая благородная цель – честно служить Отечеству, – ответил главспец.

– Так мы тоже, патриоты, честно служим Отечеству, – произнес Хлыстюк и напомнил о песне советской эпохи: – Раньше думай о Родине, а потом о себе. Но не следует забывать о земных радостях и удовольствиях, ибо существуют ли таковые в том загробном мире, никому неизвестно. Никто оттуда еще не возвратился.

– Я бы выпил, но возможно обострение гастрита, – солгал гость.

– Не верю, у вас вид здорового крепкого мужика. К тому же гастрит лечат спиртом, – сообщил хозяин кабинета. – Вы похожи на героя какого-нибудь захватывающего служебного романа. Это прежде строго было насчет неформальных связей с женщинами легкого поведения. Надзирали горком, обком и прочие партийные органы, что угрожало карьере, а нынче сексуальная революция. Иметь любовницу, и не одну – это достоинство, а не порок, знак качества, свидетельство о том, что мужик здоров душой и телом. Всегда готов к штыковой атаке…

Громко рассмеялись сочному сравнению, вызвав смятение в утонченном сознании Райкова.

– Не только вам, Андрей Захарович, но и другим чиновникам, что часто бывают в командировках, следует для поднятия жизненного тонуса в каждом городе иметь пылкую без комплексов зазнобу. Эх, ничто человеческое нам не чуждо. Как в песне поется: люби, пока молодой.

– У меня жена, семья, – не поддержал сальную тему Райков.

– Все мы обременены семейными узами, – продолжил Хлыстюк. – С хомутом на шее, как битюги, тянем семейную телегу с женой, детьми и скарбом. Почитай, цыганский обоз. Но согласитесь, что женщин по статистике значительно больше, чем нашего брата-акробата. Кто-то же должен об одиноких леди и дамах позаботиться, приласкать и согреть. Среди девиц, обиженных, обделенных судьбой, есть неотразимо очаровательные бестии. Нас от этого не убудет, а их тем более. Бабам физиологически необходима наша любовь, даже потому, что на мужиков постоянный дефицит. Без женщин, без любви к ним жизнь лишена смысла.

– Для меня ваша логика неприемлема, – возразил главспец. – Женщина должна быть свободна в своем выборе, никто не вправе ее принуждать к блуду, сожительству под предлогом диспропорций среди мужского и женского населения.