Владимир Жуков - Долг платежом красен

– Значит, вы не от мира сего, такой правильный, непорочный? Впервые встречаю мужика, равнодушного к женским прелестям, – удивился Савелий Игнатьевич, и повторил. – Так что вам, водку или коньяк?

– Немного коньяка.

– Вот и прекрасно, я тоже коньяк уважаю, расширяет сосуды и понижает давление.

Каморин отвинтил крышку и услужливо налил золотистую жидкость в хрустальные фужеры.

– За знакомство! За вас, наш дорогой и желанный гость! – Хлыстюк провозгласил тост. – Мы людей из Совмина любим и почитаем, как близкую родню. Они сами на переднем рубеже обороны, и нас, сирых и убогих, отстоят, не отдадут на поругание и заклание, как беззащитных ягнят. Мы ведь в сравнении с вами, столичными чиновниками, мелкие клерки.

Выпили, усердно налегли на закуску.

– Вы, Андрей Захарович, не скромничайте, отведайте керченскую сельдь, – предложил хозяин. – Прежде ее, как и бычков, было вдоволь, а теперь деликатес. Не каждому чиновнику, навестившему город, посчастливиться дегустировать. Оскудели Азовское и Черное моря. Лютуют браконьеры, краснюка выгребают, нет на них управы. Вот, чем стоило бы заняться, а не проверкой анонимок, кляуз от выживших из ума маразматиков и скандалистов. Для них это наркотик, хобби. Эти психически ненормальные элементы не могут дня прожить без того, чтобы на очередную жертву не вылить ушат грязи. Мешают нормально жить, отравляют всем настроение, а вы, ради формальности, готовы в лепешку расшибиться, но отличиться своей твердолобой принципиальностью.

Вилка с наколотым кусочком сельди замерла в руке Райкова, почувствовавшего в словах прямой, язвительный укор.

– Вы ешьте на здоровье, это я не вам, а рыбинспекции в назидание, – спас положение Савелий Игнатьевич. – Природоохранная прокуратура тоже мышей, точнее, браконьеров, не ловит. Наверное, потому, что кормится из одного корыта.

– Мне, пожалуй, пора в гостиницу. Благодарю за хлеб и соль, – приподнялся из-за стола главспец.

– Гостиница? Мг холодно, неуютно, скопище тараканов и клопов, – передернул плечами советник. – У нас для знатных гостей есть приличное место – гостевой домик. Номера люкс, автономное отопление, импортная мебель, ковры … Комфортно отдохнете, а утром с новыми силами.

– Да, Андрей Захарович, по поводу ночлега все будет в порядке, – подтвердил градоначальник. – Лучше мне подскажите, в чем заключается высший пилотаж бухгалтера, финансиста, критерии их мастерства?

– В том, чтобы свести дебит с кредитом, – не подозревая подвоха, ответил Райков.

– Эх, батенька, да у вас провал в знаниях, признаки профнепригодности, – объявил вердикт Савелий Игнатьевич. – Запоминайте, искусство бухгалтера заключается в умении каждый рубль гонять на счетах до тех пор, пока он не окажется в кармане. Вот это и есть высший пилотаж.

Громко, брызжа слюней, расхохотался. Каморин, неоднократно слышавший из уст шефа этот засаленный анекдот, вяло рассмеялся.

Главспец, не оценив юмора, тупо взирал на чиновников. Затем промолвил:

– Пещерный век, Сейчас при наличии смартфонов и калькуляторов на костяшках счетов никто не считает.

– Суть не в приборе, инструменте бухучета, а в принципе, – хмуро заметил Хлыстюк и подумал: «Черт подери, совершенно лишен чувства юмора. Ничто его не забавляет, ни радует, как сухарь. Наверное, страдает от изжоги или желчи. С таким тугодумом каши не сваришь. Упрямый, прямой и холодный, как штык. Неужели и последнее, главное средство не сработает?»

Возникла тягостная пауза. Мэр взглядом подал знак советнику и тот на правах тамады, наполнил до краев фужеры и, стоя, провозгласил:

– По флотской традиции второй тост за прекрасных женщин! За милых и ласковых дам! Хотя в данный момент ни одной из них нет рядом, но они всегда с нами, в сердце.

Прежняя скованность постепенно оставляла Райкова и, когда хозяин предоставил ему слово для тоста, он охотно откликнулся:

– Мой тост самый короткий – Будьмо!

Дружно сдвинули тонко звенящие фужеры и выпили.

– Никак оппозицию представляете? – удивился Хлыстюк.

– Я вне партий и политики, – отозвался гость.

– Напрасно. Без сильной и популярной партии сейчас карьеру не сделаешь. После каждых выборов перетасовка кадров, в зависимости от симпатий и антипатий, принадлежности к сторонникам или противникам победителя. У каждого из нас должна быть надежная опора, влиятельные покровители, иначе выбросят за борт. В желающих подсидеть, столкнуть с кресла, недостатка нет. У меня под окнами кабинета постоянно, то пикеты, то палаточные городки…