Клэр Бреттонс - С вечера до полудня

Ах, значит, гордость. Она не позволяет Джиллу Стингеру помогать ей деньгами.

— Да-да, понимаю.

Проследив взглядом, как официантка выходит в парадную дверь, Габриела отвернулась к окну. К кофе и пирогу она даже не притронулась — так сильно болели руки. Вспомнив, как Гордон кормил ее, она жадно покосилась на пирог. Гордон должен быть здесь с минуты на минуту. Почему-то от этой мысли ей сразу стало лучше. Прими это наконец, сказала она себе. В Гордоне Сазерленде есть что-то необычное, особенное.

А Люк Берроуз — сплошная загадка. Он затеял какое-то темное дело. Втянул туда Лоренса. А сестра Лоренса, Кристина Берроуз, узнав об этом, начала страшно переживать. И эта Лилиан, кем бы она ни была, тоже переживает, чуть в обморок не падает.

Габриела принялась растирать запястья, но вдруг замерла, окончательно уверившись в пришедшем ей в голову предположении. Если бы у нее было еще пятьдесят долларов, она бы поставила их на то, что рыжеволосой богачкой, подругой Берроуза, была именно Лилиан. Она тоже участвовала в этом темном деле — похищении Лейси. К несчастью, Габриела готова была поставить не меньшую сумму и на то, что из разговора с Кристиной толку не выйдет. Та, конечно, ни за что не согласится отправить мужа и брата за решетку.

Так что же делать? Она могла бы, конечно, попытаться расспросить Стингера про Лилиан. Но он не станет откровенничать. Да плюс его связь с мафией. А ведь дело-то касается пяти миллионов, такой суммой шутить не станут. Нет, это слишком опасно — Лейси непременно убьют. Чтобы подтвердить свои подозрения, оставалось только одно — разговорить Кристину. Весь вопрос — как?

За стеклянной дверью кафе замаячил Гордон. Высмотрев Габриелу, он вошел и направился к ее столику. Все женщины провожали его взглядами. Настроение у нее поднялось, она заулыбалась. Гордон — есть Гордон.

Он уселся в «шевроле» рядом с ней.

— Итак, Белоснежка, Берроуз только что мне звонил. Я сказал ему, что прежде, чем решить, кого мы все-таки наймем для нашей сделки, мы хотим встретиться с женами — и его, и Паркинсона.

— А он не удивился, что ты знаешь о его жене? Ведь в досье про нее ни слова.

— Еще как удивился.

— Ну и как же ты это объяснил?

— А я не объяснял. Просто отчитал его как следует за то, что он умолчал о ней в досье. — Гордон злорадно ухмыльнулся. — Когда сомневаешься, нападай первым.

— Доморощенная философия твоей матушки?

— Именно. — Он бросил взгляд на часы. — Паркинсон не женат. Зато через пятнадцать минут я встречаюсь в кафе с Кристиной. Мне бы хотелось, чтобы, пока я с ней разговариваю, ты побыла с Коултом.

— Я останусь здесь. — Она поглядела мимо плеча Гордона сквозь стекло машины на дом Лоренса. Вдоль изгороди по своему привычному маршруту сновал Киллер.

— Габи, сделай одолжение, не упрямься. Лоренс никуда не денется. Ты же знаешь, он выходит только в магазинчик на углу за пивом и картошкой.

— Я остаюсь, Гор. — Она положила руки на руль.

— Черт побери, но мне нужно знать, что ты в безопасности.

Она с улыбкой посмотрела ему в глаза и погладила по подбородку. Конечно, Гордон беспокоится за нее, а он ведь совсем не привык за кого-нибудь беспокоиться. Да и она тоже тревожилась — она вовсе не забыла, что кто-то хочет ее смерти. Но вдруг Лоренс куда-нибудь отлучится? Необходимо знать куда. Он — их единственная связь с Лейси.

— Ты ведь долго провозишься, а я не хочу терять времени.

Гордон сощурился.

— Ну хорошо. Но завтра же утром ты установишь в своей распроклятой машине телефон. Попробуй только возразить — и я заклею тебе рот пластырем.

— Если уж тебе взбрело в голову тратить деньги на радиотелефон для моей машины — пожалуйста, — соизволила согласиться Габриела.

— Будь осторожна.

— Конечно, Гор.

Она смотрела, как он садится в свой «порше», бормоча на ходу что-то несвязное о женщинах, испытывающих мужское терпение.

Улыбаясь, она откинулась на спинку сиденья и, за неимением других развлечений, принялась наблюдать, как Киллер обнюхивает шины автомобиля Лоренса.

Чуть ниже по улице какой-то человек стриг лужайку возле дома. Легкий ветерок доносил запах свежескошенной травы.

В двадцать минут первого бурчание в ее животе перешло в неумолчный рокот. Габриела кое-как ухитрилась вытащить из сумочки очередной шоколадный батончик.

Внезапно в руках началось покалывание, потом жжение. Задохнувшись от неожиданности, она выронила шоколадку на колени и стала растирать кисти рук. Она страшно испугалась, но тут до нее дошло: покалывание, жжение — признаки восстановления кровообращения. Кто-то развязал Лейси руки и дал ей какие-то таблетки.