Антон Леонтьев - Мольберт в саду Джоконды

– Обиделась? – спросил Степа, когда они оказались в холле, и Лиза, следуя данному самой себе обещанию не портить поездку в Париж , с легкой улыбкой ответила:

– Нет, просто сосед, ну, или, быть может, соседка понимает по-русски. Не думаю, что ему или ей будет приятно слышать, как ты называешь его или ее вампиром…

Консьержа в доме не было, зато через парадную дверь входил пожилой господин в красном шарфе и черном берете, как две капли воды похожий на того, что сидел вчера в кафе напротив.

Собрав все свои знания французского, Лиза поприветствовала его и, пожелав доброго утра (хотя уже был скорее день ), поинтересовалась, не знает ли он эксцентричного соседа или соседку с четвертого этажа.

– Кажется, мы потревожили вчера его покой…

Месье Рене-Антуан, тотчас разрешивший «юной прелестнице» и ее «обворожительному спутнику» называть себя просто Антуаном , рассыпавшись в комплиментах, возжелал узнать, откуда Лиза и Степа прибыли в Париж, а потом стал давать советы, которые молодым людям не требовались.

При этом он съедал Лизу глазами, что, как отметила девушка, крайне не понравилось Степе, и еще интенсивнее самого Степу, что не нравилось тому гораздо больше.

– Мы не смеем отнимать у вас время… Так вы не знаете, кто проживает на четвертом?

– Ах, это месье Клод. Он тут всю жизнь живет. Я хоть тут всего пару лет обитаю, но в курсе. Ужасно богат, просто ужасно! Он уже давно того. Из квартиры никогда не выходит, редко кого к себе пускает. Выглядит, по словам тех, кто его видел, весьма специфически, прямо как привидение. Но безобидный. Ах, и советую вам также посетить частный музей эротической фотографии. Его владелец – мой хороший друг, я с удовольствием составлю вам компанию…

Когда молодые люди ретировались, Степа, отдуваясь, произнес:

– Не понял, о чем он там щебетал, но что-то про фотографии и про эротику тоже. Так бы и вмазал ему!

Взяв Степу за руку, девушка решительно произнесла:

– Нет, не надо. Он не вампир, а еще хуже – старый похотливый сатир. И не уверена, что такой уж безобидный, в отличие от месье Клода. Думаю даже, что совсем нет.

– Будет к тебе клеиться, Лизок, или тем более ко мне , я ему его дамскую беретку на нос натяну! И сверху еще шарфиком идиотским кокетливо завяжу!

Чувствуя определенную гордость за Степу, своего Степу, Лиза всей грудью вдохнула свежий осенний воздух, и молодые люди отправились на многочасовой променад по французской столице.

В Лувре их ждало разочарование – после того, как они наконец-то спустились на эскалаторе в нутро стеклянной пирамиды во внутреннем дворе бывшей королевской резиденции и прошли внутрь, выяснилось, что по причине ремонтных работ «Мона Лиза» после масштабной прошлогодней выставки работ Леонардо переехала из зала Джоконды, он же зал № 711, расположенного на втором этаже галереи Денон.

Теперь шедевр Леонардо располагался в галерее Медичи. Лиза и Степа, с трудом проталкиваясь среди туристов, в основном действительно китайских , направились туда.

– Кстати, – произнес молодой человек, – о ком вещал наш вампир? Он ведь что-то говорил тебе о Леонардо, которого он никому не отдаст.

Оказывается, Степа очень даже хорошо понял содержание ее беседы с месье Клодом, несмотря на все его уверения в обратном.

Значит, лгал.

– Может, он имеет в виду постер с Леонардо ди Каприо, – пожала плечами Лиза, намеренно поддразнивая Степу. – Кто знает этих затворников!

Степа же, приняв ее слова за чистую монету, горячо возразил:

– А этот твой старый пень в женской беретке что-то там лопотал, что вампир очень богат. Может, у него в самом деле шедевр Леонардо в квартире висит! Вот бы попасть туда и посмотреть…

– А я думала, ты по-французски не понимаешь? – произнесла Лиза ровно, а Степа отбросил со лба прядь:

– Ну, хорошего английского для того, чтобы понять общий смысл французской беседы, хватит. А сколько может стоить такой вот потерянный шедевр Леонардо? Наверняка многие миллионы! Десятки миллионов. Вероятно, даже сотни!

Вопрос этот Лизу ничуть не занимал, и она, ткнув пальцем в план музея, сказала:

– Нам сюда!

То, что им сюда, подтверждала и большая толпа перед входом в выставочный зал в галерее Медичи. Степа, аккуратно, но решительно обогнув группку китайцев, повел за собой Лизу, крепко сжимая ее ладонь в своей.

И вот наконец там, вдалеке, в самом деле под отбрасывавшим блики пуленепробиваемым стеклом, огороженная перилами, возникла на стене она.