Николай Башмаков - Чеченский порог

– В кабинку можете входить, но перед тем, как опустить бюллетень в урну, показывать его мне!

Димка был изумлён и сделал попытку возразить, но Рябов поднёс к его носу кулак.

– А тебя, Кузнецов, предупреждаю персонально! Поставишь галочку не там, где надо, отделаю так, что мать родная не узнает!

Запахло конфликтом, и Толик постарался погасить его в зародыше.

– Ребяты! – дурачась, закричал он так, чтобы слышала вся рота. – Голосуем все за кандидата приятной наружности – семь вёрст в окружности!

Курсанты засмеялись. На лице Рябова появилась кривая усмешка.

– То-то же! И попробуйте только проголосовать за худого!

Димка спорить не стал, но его заело. Когда подошла очередь, он громко спросил у женщины, выдававшей бюллетени:

– Скажите, а я имею право зайти в кабинку и проголосовать в ней так, как хочу?

– Конечно, – удивлённо ответила та, – для этого кабинки и поставлены, чтобы каждый мог проголосовать тайно.

Димка зашёл в кабинку. Его примеру никто не последовал. Курсанты торопливо ставили галочки, показывали бюллетень Рябову и опускали в урну. Один из парней разволновался и поставил галочку не там, "где надо". Рябов заставил сделать отметку и против другого кандидата. Бюллетень с двумя галочками будет признан недействительным, но голоса "против" уже не будет.

Димка пошёл на принцип. Он вышел из кабинки и опустил бюллетень в урну, оставив свой выбор в тайне.

*

Наказание последовало в этот же вечер. Неясно, правда, было, кто кого наказал. Вечерняя поверка прошла спокойно, и курсанты улеглись спать. Димка успел даже заснуть, но его растормошил Лизулин.

– Кузнец! Тебя Рябов в курилку зовёт.

Лизулик сопроводил Димку до комнаты для курения и остался на стрёме. Рябов из прошлой стычки сделал выводы. На этот раз в помещении никого не было. Лишь возле двери, ведущей в умывальник, стоял и курил его лучший друг, сержант Крюков.

Если бы Рябов уродился не в столице, а в русском селе Большая Гора, он, вполне вероятно, поостерегся бы в одиночку наказывать курсанта, совсем недавно считавшегося грозой деревенских преступников. Но сержант ничего не знал о прошлом своих подчинённых. Его в принципе не интересовали эти "амёбы с периферии". В его задачу не входило "воспитывать быдло". Его поставили "смотрящим", и нужно всего-то держать "этих недоумков" в узде, чтобы не нарушали заведённый порядок.

Эта самонадеянность и чувство вседозволенности в этот вечер сыграли с ним дурную шутку.

Рябов не стал терять попусту своё драгоценное время и сразу приступил к делу. Он подошёл вплотную к Димке и злобно прошипел:

– Ну что, сопляк, мои приказания тебе не закон? Решил в армии своим умом жить? Не хочешь подчиняться, буду бить тебя, пока не искалечу!

Он резко ткнул Димку кулаком в грудь. Удар был приличный, курсант отлетел к стене, чудом зацепился за неё и не упал.

Рябов медленно пошёл на него, намереваясь продолжить начатое. Сержант Крюков заёрзал в предвкушении зрелища. Однако избиение быка тореадором не состоялось.

Димка отскочил на середину комнаты и со злостью выкрикнул:

– У тебя нет права даже пальцем трогать подчинённого!

– Ах ты, говнюк! Опять о правах заговорил! У тебя тут только одно право – с утра до вечера исполнять мои приказы!.. – с этими словами Рябов снова с размаху попытался нанести удар по курсанту, однако на этот раз его кулак чиркнул по воздуху.

Димка ловко ушёл от удара и отскочил на безопасное расстояние.

– У меня тоже нет права бить командира, но предупреждаю: ещё раз махнёшь, дам сдачи!..

Изумлению сержанта не было предела.

– Ты, салага, мне угрожаешь?! Ах ты, клоп деревенский, да я тебя!..

Он снова наскочил на строптивого подчинённого. На этот раз его удар частично достиг цели. Димка удар в плечо удержал, резко ушёл в сторону и сбоку врезал Рябову по уху.

Сержант взбесился до такой степени, что закричал по-звериному:

– Убью!.., – далее последовал каскад слов совершенно нелитературного характера. Он подскочил к сопернику, пару раз ударил воздух правой рукой, ещё раз врезал по воздуху левой… Потом пнул всё тот же воздух ногой… Комната для курения была просторной. Сержант флегматичен и неповоротлив. Его соперник, напротив, обладал прекрасной реакцией. Потому до поры до времени и страдал ни в чем не повинный воздух.

Но долго так продолжаться не могло. И когда один из ударов Рябова снова достиг цели, Димка не стал искушать судьбу и врезал противнику в солнечное сплетение.