Жанна Бочманова - Долго и счастливо

Маша поспешила отойти подальше, к морю, а потом и вовсе вошла в воду и поплыла прочь от берега. В спешке она забыла очки, и теперь яркое солнце нещадно слепило. Она щурилась, отворачивала голову и ругала себя последними словами. Зато выйдя на берег, с облегчением обнаружила, что ни Яны, ни Павла Сергеевича на пляже нет. Вот и хорошо. Книжка звала продолжить чтение. Правда, сочувствия героине у Маши поубавилось.

Наследница оказалась редкостной дурой, потому как с ходу отдалась какому-то пришлому ковбою, который теперь рассчитывал на продолжение. А на продолжение героиня почему-то не соглашалась, да еще зачем-то собралась выйти замуж за местного шерифа, редкую сволочь. Ковбой ускакал в горы, а героиня побежала рыдать на могилу. Бред! Маша раздраженно захлопнула книгу и поплелась в отель.

Прошла мощеной дорожкой, окаймленной чахлыми кустиками, и тут на входе на нее и налетел Павел Сергеевич, собственной персоной. А она так была погружена в грустные мысли, что не сразу его и заметила.

– А! Вот вы где! – прошипел Павел Сергеевич, схватил ее за руку и протащил мимо стеклянных дверей наружу, на дорожку, ведущую к бассейну. – Вы что с ума сошли? Вы чокнутая? У вас не все дома? – кричал он Маше прямо в лицо.

Она таращила глаза и пыталась как-то освободиться. Но он держал ее крепко, стиснув руку выше локтя так, что из глаз аж слезы брызнули, как было больно.

– Пустите! – завопила она, наконец.

На них уже оборачивались. Из дверей выглянул озабоченный служащий. С любопытством посмотрел, но никаких попыток помочь Маше не предпринял. Мало ли что у этих туристов на уме?

– Что вы наговорили моей жене? Мария Владимировна? А?

– Да пустите же, – пыхтела Маша. Щеки ее пылали. Вот развлечение-то для отдыхающих. Красота! – Я ничего не наговорила! – крикнула она и стукнула Павла Сергеевича локтем в грудь. Тут он ее встряхнул как следует, аж голова у нее мотнулась туда-сюда. – Пустите! – еще раз вскрикнула Маша и саданула его ногой в голень. И тут он ее, наконец, выпустил. И она схватилась рукой за место, которое он только что сжимал изо всех сил, и даже заскулила, как ей было больно. – Придурок, псих, скотина! – бросила она ему и пошла прочь.

Служащий отеля с непроницаемым лицом смотрел ей вслед.

***

К вечеру поднялась температура, на плечи будто насыпали горящих угольев. Любое прикосновение причиняло неимоверную боль. Маша тряслась в ознобе и обзывала себя недотепой. Надо же быть такой идиоткой: из-за всей этой истории с Яной Маша совсем позабыла о кремах и лосьонах от солнца. И вот печальный результат. Она даже на ужин постеснялась пойти. Лицо красное хоть прикуривай. Сгорело все, даже шея. А хваленые импортные средства, призванные спасать в такой ситуации, ничего не спасали, а наоборот. От них кожа, казалось, горела еще больше. Нет, ну что такое не везет и как с ним бороться?

В дверь постучали. Маша с трудом встала и поплелась к двери. Стук повторился. Она взялась за ручку и уже хотела повернуть, но чего-то вдруг забоялась.

– Кто там? – робко спросила она у двери. Дверь не ответила. Маше стало не по себе.

– Откройте! – приказали снаружи.

– Вы кто?

– Откройте, – Мария Владимировна, нам… надо поговорить, – сказал Павел Сергеевич.

Нам надо объясниться, говаривали в романах. Объясняться с шефом, тьфу, тьфу, бывшим, Маша не хотела. Она вздохнула.

– Да откройте же! – В дверь стукнули и, похоже, ногой.

– Не открою, – заявила Маша. – Идите вы, знаете, куда?

– Яна у вас? – спросил из-за двери Павел Сергеевич.

– С чего ей быть у меня? – удивилась Маша.

– А где же она? – опять спросил шеф (бывший, бывший). – Черт! – Теперь по двери стукнули кулаком.

Маша подождала чуть-чуть и все же решилась: приоткрыла дверь и выглянула в коридор. Павел Сергеевич еще не успел уйти далеко. Он обернулся, и она увидела хмуро сдвинутые брови и, бог его знает, какого дня щетину. Павел Сергеевич постоял немного, а потом решительно вошел в Машин номер. Тут Маша сообразила, что стоит практически голая, и сунулась в ванную за халатом. Морщась от боли, она вышла и прислонилась к косяку.

– Яна ушла, – сказал Павел Сергеевич. – Мы поссорились, и она ушла. И до сих пор ее нет.

Маша пожала плечами и скривилась. Как же больно! Сейчас бы сметаной намазаться. Холодной белой сметаной и к утру красноту как рукой снимет. Только где ее взять? В магазин она в таком состоянии не дойдет. Да и где тут ближайший магазин, где можно купить сметану?

– Зачем вы сказали, что работаете у меня?