Ида Гольц - Яйца

Мысль о непоправимости только что совершенного шага быстрым вихрем пронеслась в голове и тут же улетучилась. Это было, как прыжок с высокого утеса когда-то в детстве. Ей было лет восемь. Это тогдашний приятель-сосед по дачам Виталька подбил ее прыгнуть в реку. Взял, что называется, «на слабо». Она с разбегу и прыгнула. А потом было долгое, как ей показалось, погружение в темную от ила воду, в которой колыхались длинные зеленые стебли травы. Словно волосы какого-то гигантского существа, опустившего голову в реку, – подумала тогда Эстер. Она провела по стеблям травы рукой, как по струнам арфы. Растения отозвались на ее прикосновение плавным покачиванием. Здесь, под водой было тихо и на удивление спокойно. Она мягко коснулась ногами бархатистого песочного дна, словно опустилась на теплую постель. Казалось, что сейчас чьи-то ласковые руки коснутся ее, и нежно, убаюкивающе погладят по голове. Откуда-то из глубин памяти всплыло слово: мама. Эстер взглянула вверх, надеясь увидеть ее лицо, но там, над поверхностью воды плескалось только солнце, к которому длиной ниткой бус тянулись пузырьки воздуха из ее рта, и вот тогда стало вдруг страшно. Она отчаянно замолотила руками и ногами, отталкиваясь от дна, и с хрипом глотнула свежего воздуха, когда, наконец, сумела выбросить свое тело на поверхность воды. Виталька не понял тогда, что, собственно, произошло. А они потом еще долго бродили по окрестным садам, обрывая терпкие груши-дичок и кислый, еще недозрелый белый налив, выжидая, пока у Эстер высохнут волосы и купальник. Узнай Мириам, что они без спросу одни отправились на реку, взгрела бы ее так, что мало не показалось.

Эстер бежала, жадно хватая пересохшим ртом горячий воздух, не глядя в слепые глаза смиренных кариатид на старинных фасадах и не замечая холодных взглядов, которыми провожали ее маскароны над порталами. Обернувшись, она увидела через плечо, как Марк прямо по-спринтерски догоняет ее, но от того, что бежать надо было еще быстрее, ноги слушались почему-то все меньше, будто взяли в асфальте. Длинное платье путалось между ног, а туфли на высоченный каблуках грозили вывихом лодыжек.

Марк почти уже нагнал ее. Еще немного и он смог бы коснуться рукой ее плеча, крепко сжать и остановить. Неловко подпрыгивая, рискуя споткнуться на бегу, Эстер стянула с себя туфли и, сжав их в руках, побежала босиком, обжигая ноги о раскаленный асфальт.

Вслед за Марком неслась орава родни и знакомых. Оскар заметно отставал, ему приходилось время от времени замедлять шаг, приостанавливаться.

«Да, не спринтер и даже не марафонец», – отметила про себя Мириам, нагоняя не привычного к таким пробежкам незадачливого жениха.

– Давай, Осик, шевели своим тохес 1 1 Тохес (идиш) – зад ! Цигель-цигель! Невеста-то сбежала!

Мириам сама от себя не ожидала такого бесцеремонного отношения к Оскару, держалась с ним всегда подчеркнуто вежливо, а тут вдруг откуда-то выскочило это ироничное, позаимствованное у Эстер, – «Осик».

– Все, не могу! – замедляя и без того не быстрый бег, взмолился Оскар и остановился, понимая, что Эстер ему не догнать. Наклонился, тяжело дыша, упираясь руками о колени.

А Эстер все бежала, не разбирая дороги. Мимо проносились террасы кафе, ресторанов, откуда дыхнуло на нее запахом жаренного на углях мяса, цветочница с тележкой, нагруженной растрепанными хризантемами и благоухающими букетиками цветного горошка, пестрыми ирисами и скромниками-васильками; уличный саксофонист, протяжно выдувавший Stranger in the night , поток прохожих, который Эстер рассекала, как ледокол толщу льда. От бегущей за ней процессии многие шарахались в сторону, недоуменно провожая взглядом растянувшуюся по улице цепочку людей.

– Черт! Только этого не хватало!

Эстер умудрилась зацепиться за угол террасы и торопясь вытащить застрявший в деревянном настиле подол, отчаянно дергала за платье.

– Эстер!

Грозный окрик нагонявшего ее брата заставил действовать без промедления и решительно. Эстер рванула, что есть силы за подол, оставив лоскут зацепившейся органзы, между досок.

– Стой!

Это уже Мириам кричала Марку, стремительно приближаясь к брату.

– Я убью ее! – он вынул из кобуры, спрятанной под смокингом, свой табельный Глок.

– Стой! – Мириам бросилась ему наперерез, раскинув в стороны руки. – Ты что, больной на всю голову?! Пусть бежит. На кой ей этот шлимазл 2 2 Шлимазл (идиш) – недотепа сдался, а? Ты-то из себя фраера не делай!