Извас Фрай - Наша самая прекрасная трагедия

– Раз, два, три, четыре!

Это занимает много времени, да и перспектив не открывает никаких. К тому же, меня вполне устраивал тот образ жизни, какой я вёл до того самого дня, когда Штефан подошел ко мне и сказал прямо: «Вступай в мою группу». Может, не точно так, но всякой двусмысленности в его словах не было. Я бы и дальше проводил вечера у себя дома, катая в игры часы напролёт, а не в гараже на другом конце города, забытым всяким старческим хламом, вроде дырявых диванов, складных столов и пустых банок. Играл бы на гитаре пару раз в неделю по нескольку минут, лишь изредка отыскивая новые песни, а не мучил бы струны почти два часа к ряду чуть ли не через день. Первые несколько репетиций я думал над тем, что за дичь ударила мне в голову, когда я, не размышляя, согласился присоединиться к этим алкоголикам с музыкальными наклонностями. Но это вскоре прошло. Спустя две недели, я почти ни о чём не жалел и жаловался лишь изредка на всякую чепуху. Что-то романтическое было в этих наших встречах… Или, мне просто нечем было заняться.

В универском актовом зале нам дали отрепетировать всего один раз, а дальше мы сами отказались от этой затеи. Противное дело – договариваться с тамошней администрацией. Они слишком многое требуют, а взамен дают практически ничего. Даже Влад, завглавы студсовета и специалист по ведению переговоров с учебным правительством, лишь пожимал плечами, и без всяких слов становилось ясно, как далеко они нас послали.

Мы стали встречаться у Гоголя в гараже, а через неделю, когда он соберётся перетащить свою древнюю ударную установку в недостроенный дом, мы будем встречаться там. Всё, что ни делается – только к лучшему. Единственный, кому было неудобно без микшерного пульта и прочего – был наш звукорежиссёр – Андрей, один из наших с Гоголем старых добрых друзей, поэт из техно-колледжа. Всю работу приходилось делать на компьютере на маленьких колонках с хриплым звуком. Но за всё время, что он провёл в нашем музыкальном коллективе, я так и не услышал от него ни слова жалобы.

На концерт в колледж мы выбрали песню «Yesterday» собственной аранжировки, которая лишь издали напоминала оригинал. Но вечную классику должен был узнать каждый, не смотря на все те эксперименты, которые мы со Штефаном от нечего делать, провернули с партитурой и самим исполнением.

Единственный вопрос, который вызвал у нас оживлённые споры, заключался в том, кто должен был исполнить вокальную партию на английском языке. Ни мой, ни Гоголевский голоса сомнений не оставляли – пришлось бы выдать каждому из слушателей затычки для ушей. А вот Штефан признался однажды, что посещал класс вокала в Берлине. Хоть его голос тоже был далёк от оперного, факт заключался в том, что в отличие от нас двоих, он хотя бы умел петь.

Поначалу, он отнекивался, даже предлагал позвать в нашу группу девушку из колледжа. Но мы наотрез отказались. Мне это не нравилось особенно, потому что наш коллектив устраивал меня таким, каким он уже был. Он состоял исключительно из парней, а это дорогого стоит. Штефан решил немного поспорить, но быстро усёк, что лишь зря сотрясает воздух и что меня с Гоголем не переубедить. Тогда группа чуть не распалась – так он был на нас обижен. Но Андрей поговорил с Гёте, выдал ему пару сочных комплиментов по поводу его голоса и, поверив в себя, он согласился, и сыграть на своём аккордеоне, и спеть на английском языке. Им он владел лучше любого из нас.

Не знаю, жалел ли он о том, что всё это затеял, или получали удовольствие от новых испытаний и пролитого пота, радуясь всему происходящему? Может, он задумывался над тем, что лучше бы нам было исполнить что-нибудь инструментальное, без слов – но представив это со стороны, быстро пришел к выводу, что получится попросту неинтересно.

Теперь, мы могли двигаться только вперёд. Преодолевать препятствие на пути к поставленной цели – что ещё нужно, чтобы чувствовать себя настоящими героями, каким бы ни был конечный результат. Ради такого незабываемого опыта и не на такое все мы готовы пойти. Пусть это будет всего одна песня, пусть нас услышат всего сотня человек, а может и того меньше – важен сам факт и акт, а слава, как нам хотелось бы верить, приложится потом, а если и нет, то это не так уж важно.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.