Владимир Колычев - Верная неверная

— А ты чего вся такая деловая, фифочка? — грубо спросила Алька.

Девчонки смотрели на Юлю воинственно. Даже Даша, с которой Юля успела подружиться, хмурила брови. Алька явно имела вес в классе, и если она недовольна Юлей, то и все остальные должны высказать свое «фи». Юля семь лет отучилась в своей родной школе, она знала, как ее класс принимал новичков. Там у них среди девчонок верховодила Танька, такая же противная дура, как Алька.

Мальчишки Альку не очень-то слушались. Об этом можно было судить по тому, что никто из них не задержался, все разошлись. Но никто и не остался, чтобы поддержать Юлю. Для всех она была чужой. И для всех она могла остаться «белой вороной», а это хуже всего.

— А, может, ты на субботник пришла в своих джинсиках? — Алька брезгливо оттопырила нижнюю губу.

— Субботник послезавтра будет! — сложив руки на груди, сказала Даша.

И она уже разговаривает с Юлей через губу. Платье на ней старое, заношенное — видно, наследство от старших сестер. И банты какие-то тощие, неяркие. И сама она вся в прыщах… Только сейчас Юля заметила, какая она убогая. Только сейчас у нее отпало всякое желание дружить с ней.

— А может, она в сортире хочет убраться? — спросила Алька.

— Хочет, хочет! — сказала толстушка с пышными рыжими волосами и красным от веснушек лицом.

— Ну, пойдем! Покажу тебе, где ведро и тряпка! — Алька больно схватила Юлю за руку и потащила за собой.

— Пусти! — Юля легонько ударила ее по руке.

Она и хотела бы ударить больно, но ей для этого не хватало сил.

— Что ты сказала? — скривилась Алька.

Она остановилась, резко развернулась и толкнула Юлю в грудь. Юля упала на землю. Хорошо, что возле школы не было асфальтированной площадки, как в городе, здесь под ногами или утоптанная земля или трава. Юля упала на траву и всего лишь стукнулась локтем, а могла бы ободрать руку.

— Горлова! Ты что делаешь? — К Юле подошла женщина с маленьким сморщенным лицом.

Директор школы грозно хмурила брови, глядя на Альку, но Юле с земли подняться не помогла. А руку протянуть было не трудно.

— Так городская сама лезет! Говорит, что в джинсах нужно в школу ходить и в футболке! Мы, говорит, для нее деревня! — без всякого стеснения соврала Алька.

— Это правда? — Ульяна Даниловна возмущенно посмотрела на Юлю.

— Нет.

— А врать нехорошо! — Алька смотрела на Юлю с пламенным праведным гневом во взгляде.

— Не хорошо врать, — кивнула Ульяна Даниловна, соглашаясь с ней.

Она отвела Юлю к себе в кабинет. Сама она села за стол, а ее оставила стоять.

— Я понимаю, Савельева, ты у нас девушка из города, а мы тут непросвещенная деревня. Но это не дает тебе право смотреть на всех свысока.

— Я ничего такого не говорила! — мотнула головой Юля.

— Не говорила, — усмехнулась женщина. — А класс против себя настроила…

— Я не настраивала…

Какое-то время директор смотрела на ученицу, как будто пыталась понять, что творится у той в душе, а потом отправила девочку домой. И велела без форменного платья в школе не появляться.

За платьем пришлось ехать в районный центр. Бабушка могла отправиться туда не раньше, чем на следующий день. Поэтому в школу за знаниями Юля пошла только третьего сентября. Но, как оказалось, в этот день вся школа выходила на работу в поле. И снова класс жестоко посмеялся над ней. Все пришли в рабочей одежде, а Юля — в школьной. И снова Ульяна Даниловна отправила ее домой — всем на потеху.

Лук выбирать из земли несложно, только успевай нагибаться. Тонкие нежные пальцы очень быстро устают. Но Юля старалась, она не хотела быть хуже других.

Однажды, разгибаясь, она раскинула руки, чтобы размяться. И в этот момент в затылок ей что-то больно ударило. Перед глазами поплыло, голова закружилась. Юля не смогла удержаться на ногах, упала. И это вызвало смех за спиной. Юля неторопливо поднялась.

Смеялась Алька. Она скалилась, подбрасывая в руке золотистую головку лука. И девчонки за ее спиной подленько улыбались.

— А что это у тебя на глазах, слезы? — гнусно усмехаясь, спросила Алька.

Юля не стала отвечать, она опустила голову, чтобы никто не видел ее слез.

— От лука слезы, да? — глумилась Алька. — А еще говорят, что луковицу сначала разрезать надо, а потом уже слезы появляются.

— Ты мешаешь мне работать, — тихо сказала Юля.

— Ты что-то сказала? — возмущенно взвыла Алька.

Она толкнула Юлю в грудь. Та попыталась сохранить равновесие, но нога увязла в мягкой взрыхленной земле, и она опустилась на одно колено.