Эдуард Семенов - Икона. Монета. Два меча. Вывозу из России не подлежат

– Идите в машину и не вздумайте куда-нибудь уехать. Ждите меня.

Приказал ему Степан и пригрозил кулаком. Тот тряхнул головой и скрылся в темноте.

"Ну а теперь вниз!" – подумал Степан и проверил обойму. В правом кармане лежали наручники. Хлопнув по ним, он ясно почувствовал их тяжесть.

В спортивном зале стояла кромешная темнота. Степан медленно перебирал ногами, держа в одной руке пистолет, а другую, выставив вперед, чтобы не налететь на что-нибудь. Путь его лежал к узкой полоске света пробивающейся сквозь плотно прикрытую дверь кабинета. Нащупав дверную ручку, Степан резко толкнул её от себя и вышел из темноты. Если он рассчитывал произвести впечатление, то это ему удалось.

Михалыч застыл с чуть приподнятыми руками и удивление уставился на вошедшего. Он уже собирался уходить, поэтому держал кожаный дипломат.

– Плохие у вас охранники! – выговорил Степан, разглядывая помещение, пытаясь запомнить каждую мелочь. – А что это у Вас в дипломате?

Он сделал шаг вперед. Нервы его были напряжены, и он успел заметить боковым зрением движение в углу. Мгновенно обернулся и увидел, как лысый парень выхватил из-за пояса пистолет. Это не выдержали нервы у Биг Булла. Он нажал на спусковой крючок . Раздался глухой выстрел. Тяжелая свинцовая пуля вырвала клок мяса из плеча следователя и с силой бросила его на стену. Уже скользя по ней, Степан дважды выстрелил в ответ. Всё это заняло всего несколько секунд, три выстрела практически слились в один. Комната наполнилась грохотом и пороховым дымом. Сразу Степан не почувствовал боли. У него лишь заложило уши, и к горлу подступил тошнотворный комок. Он увидел как у Марата на рубашке, как раз между двумя пуговицами появились одно за другим красные пятна, а Марат сделал удивленное и немного обиженное лицо, как у трехлетнего ребенка, глядя на эти расплывающиеся пятна, и вдруг широко открыл рог. Степан понял, что это он кричит, но ничего не слышал. Марата выронил пистолет и начал медленно оседать.

В этот момент Степан почувствовал как что-то горячее бьет ему в шею и стекает за ворот. Он повернул голову и увидел рваную рану из которой хлестала алая кровь. Наконец он почувствовал боль и понял что теряет сознание.

Михалыч, который так и не двинулся с места, предстал перед ним в негативном изображении .Он как-то странно шевелил руками, видимо что-то говорил и слегка тряс ими. Огромным усилием воли Степан справился с тошнотой. Негатив отступил. Он, собрав силы, встал на шатающиеся ноги. В раненом плече стал вырастать огромный огненный шар, который нещадно жег всё тело и его красные языки пылали перед глазами, застилая изображение. Степан пошевелил руками и понял, что они с трудом, но подчиняются ему. Полез в карман за наручниками, достал и кинул ошарашенному хозяину кабинета.

– Лови! – крикнул он и не услышал своего голоса. Михалыч поймал стальные браслеты и с испугом, глядя на направленный на него пистолет, снова зашевелил губами.

За его спиной в углу проходила труба отопительной системы. Степан успел разглядеть её, как только вошел.

– Положи дипломат на стол и пристегни себя к трубе! – приказал он. Где-то в середине фразы глухота вдруг отступила и он понял, что орет, причем чужим глухим голосом. Щелкнули наручники. Степан сделал ещё несколько неуверенных шагов к столу. Негатив снова наплыл на глаза и снова он усилием воли справился со слабостью. Неловким движением подцепил крышку дипломата и откинул её. Увидел содержимое, подвинул к себе телефон и набрал "02".

Воскресная служба в церкви только что закончилась. И уже потянулась к автобусной остановке вереница из мирных прихожан. Бабушки в чистеньких белых платочках, пожилые и не очень пожилые мужчины, было много молодежи.

За ними с интересом наблюдал из окна серой "Волги" с тремя фонарями на крыше седой мужчина с бледным лицом, который держал правую руку на перевязи. Это был, конечно, следователь уголовного розыска Степан Андреевич Грозный.

Пропустив основную массу прихожан, он осторожно выбрался из автомобиля и пошел по узкой тропинке мимо сторожевой будки прямо к церкви. За ним, хлопнув дверьми, вышли трое крепких молодых мужчин в строгих костюмах. Один из них держал в руке все тот же кожаный дипломат. Пожилой священник разговаривал с молодой женщиной, когда на порог храма ступил Степан. С любопытством оглядев убранство храма, он направился к настоятелю. Мужчины всё также молча следовали за ним. Извинившись перед женщиной, Степан обратился к священнику: