Эдуард Семенов - Икона. Монета. Два меча. Вывозу из России не подлежат

…Желтый, пышущий жаром, шар, по имени солнце, плавно укатил за горку. Небо окрасилось в фантастический малиновый свет. На землю дохнуло вечерней прохладой.

В это самое время на берегу небольшой речушки, за городом, как раз в том самом месте, где в неё вливается небольшой ручеёк, берущий свое начало из крутого склона зелёного холма, сидело трое: парень и две девушки. Совсем юные создания. Лет по четырнадцать. Мальчишка, наверное, первый раз в своей жизни выполнял роль кавалера, но справлялся с ней довольно сносно.

Он успевал озабоченно подкладывать сухие ветки в костер, и в тоже время отвечать на вопросы чернобровой девчонки в клетчатой юбке и белых сандалиях. Однако все внимание его было приковано к её подруге. Очаровательная "мальвина" в платье с кружавчиками молча сидела рядом и делала вид, что рассматривает небо. Мальчик изредка бросал на неё взгляды, пытаясь привлечь внимание, и тут же отворачивался, не смея что-либо сказать. Вечер явно не клеился.

На тропинке, идущей рядом с ними, раздалась громкая музыка, послышались пьяные голоса. "Кто-то идет?" – спросила "клетчатая юбка". Пацан встал на цыпочки, чтобы получше рассмотреть. Его гладко причесанные на пробор, волосы показались над кустами. Прямо на него шло четверо.

Впереди всех вышагивал взрослый уже парень. Его звали Генка, а прозвище у него было Крок. Крокодил то есть. Это была местная гроза всего района. Мальчик прекрасно его знал. "Мимо не пройдут", – мелькнуло, у него в голове. Он оказался прав. Компания направлялась в их сторону. Крок только что раздавил "пол-литра" со своими товарищами. Этого было конечно мало, поэтому они направились реке в поисках тех, за чей счет можно было бы поживиться. Они всегда так делали, потому что знали, что мирные отдыхающие скорее расстанутся со своим кошельком, чем затеют драку с хулиганами. А если и драка, то что? Подраться для Крока был все равно, что выпить стакан воды.

Подвыпившая компания остановилась у костра.

– Сидим, значит? – спросил Крок, окидывая взглядом ребят, не зная к чему придраться.

– Сидим! – вдруг неожиданно для себя выпалила чернобровая девчонка и тут же прикусила язык.

Крок уставился на неё своими рыбьими глазами. Под его взглядом она стала быстро "уменьшаться в размерах". Крок перевел взгляд на "мальвину". Бедная девчушка вся сжалась и стала крохотным комочком.

– Уходите отсюда, пожалуйста!

Крок сначала услышал слабый голос пацана, а потом увидел его лицо.

– Что-о-о! – протяжно выговорил хулиган, примериваясь глазами к его фигуре. Пацан был примерно одного роста с ним, правда, гораздо тоньше. На нем была одета белая рубашка и брюки со стрелками. Они поразили Крока больше всего. "Интеллигент какой-то!" – щелкнуло у него в мозгу.

– Что ты сказал? Повтори, малолетка?

Он притянул мальчика к себе, схватив его за ворот и еще больше выпучив глаза. От этого холодного, злого взгляда мальчишке стало не по себе. Ему показалось, что молния пронзила все его конечности. Если даже и захотел, то он все равно не мог пошевелить руками. Он почувствовал себя кроликом в грубых объятиях удава. Не выдержав взгляда, маленький интеллигент опустил глаза. А подонок только этого и ждал, почувствовав, что его бояться, он ещё сильнее потянул пацана на себя. Рубашка затрещала по швам. Крок взмахнул своей колотушкой и наотмашь ударил. Малолетка, повернувшись, упал лицом вниз. На Кроке повисли его друзья.

– Пойдем отсюда, Крока, нам здесь нечего делать. Это же пионеры. У них эти, как его, пионерские зорьки. С них и взять нечего.

– Учить таких надо. – Зло рыкнул Крок, но его уже потащили дальше по тропинке.

Мальчик лежал, уткнувшись лицом в траву, и не вставал, хотя хулиганы давно ушли.

– Тебе больно? – Над ним склонилось лицо "мальвины". Он замотал головой. Нет, ему не было больно. Ему было стыдно. Стыдно за свой животный страх. По его щекам текли слезы. Она потянула его за руку:

– Давай, Свят, вставай …

– Вставай, Свят, вставай. Хватит лежать!

Громкий голос Михалыча, его тренера, казалось, покрывал весь шум беснующейся толпы, окружающей ринг, в центре которого лежал он после мощнейшего бокового удара.

Свят поднял голову. В глаза противно ударил свет от прожекторов, висящих под самым потолком. Он попробовал отжаться на ватных руках.

– Три, четыре, пять, – до него донесся монотонный голос рефери.

"Это ведь он мне считает," – с трудом донес до него информацию мозг, – надо подниматься.