Евгений Кулагин - Морской узел

– Привет Настенька!

– Здравствуйте, Ольга Владимировна

Настя оттянула с лица шарф и приветливо улыбнулась бывшей учительнице.

– Слушай, ты единственная со всего класса, о ком после выпуска я ни разу не слышала. Как ты?

– Да вроде все нормально, Ольга Владимировна.

– Поступила? Где ты сейчас учишься?

– Да, поступила. На технолога.

– Ну вот, видишь! Я же тебе говорила, что тебе пригодится мой предмет!

– Да, спасибо Ольга Владимировна. Я это уже поняла.

– И как учеба, нравится?

– Конечно. Вот сейчас как раз еду в Большой город. У меня пары.

– Тогда не буду тебя отвлекать. Давай, беги уже скорее.

– Хорошо, до свидания, Ольга Владимировна.

– Да, до свидания!

Настя побежала к остановке, снова натянув шарф на лицо. Там как раз подходил автобус. У них в городе автобусы шли всегда в единственном направлении – автовокзал Большого города.

– Настенька!

Она обернулась, приспустив шарф.

– Настюшь, не забудь, у нас через неделю встреча выпускников. В школе. Приходи обязательно.

– Хорошо, Ольга Владимировна!

Настя заскочила в автобус. На удивление он был не заполнен, как обычно, и ей без проблем удалось сесть на одно из нескольких свободных мест. Она повернула голову к окну и смотрела на пролетающие мимо дома, улицы, магазины, людей, скверы. В глазах туманно мелькали неизменные и до безразличия знакомые места. Вот автобус обогнул центральную площадь, объезжая их главный городской памятник-мемориал воину-победителю, и устремился по прямой в сторону контрольного пропускного пункта, являющегося официальным местом въезда и выезда из их военного городка.

Недолгая остановка. Дежурившие пограничники проверяют документы на наличие местной прописки, либо документы, разрешившие въезд в город. Такова особенность закрытых военных городков. Любой въезд не проживающего в городе человека должен быть обоснован и скреплен разрешающей бумажкой. Будь то оформленный временный пропуск или командировочные документы.

Автобус остановился возле забора и, пока проходила проверка, Настя отвела свой взгляд от окна и стала украдкой изучать находящихся в салоне автобуса людей. Два молодых парня, активно что-то обсуждающих, один из которых так жестикулирует руками, словно дирижер оркестра, постоянно задевая стекло аварийного выхода – явно студенты, ехавшие на учебу в один из институтов их соседнего Большого города. Бабушка, повязанная в шерстяной платок, потерянно смотрящая куда-то вдаль – наверняка едет в город решать свои какие-то социальные проблемы. Девушка, вызывающе накрашенная, одетая, несмотря на морозную погоду в легкую кожаную курточку и плотно обтягивающие черные атласные брючки – свидание, или встреча-знакомство. Мужчина, угрюмо смотрящий мутными уставшими глазами в окно, напрочь лишенный движения, как будто оберегая каждый джоуль энергии своего организма – бесспорно один из портовых рабочих Большого города. В углу взрослая женщина, ярко накрашенная, неброско одетая, озорно стреляющая маленькими глазками по салону – точно одна из продавщиц больших гастрономов. В хвосте автобуса – молодой парень, с невыразительным взглядом, упершимся куда-то в пол автобуса, прямо в растаявшую от снега слякоть, в потрепанной одежде, озлобленным недовольством серым лицом, нервно сжимающий свои руки в замок сплетения пальцев. Его лоб сморщен, от играющих в голове мыслей.

Это он. Настя узнала его. Он один из тех. Один из них. Это он, он, он.

Настя отвернулась к окну. Хотя, в этом ее наряде, с шарфом, она словно в маске, он вряд ли узнает ее. Вряд ли вспомнит ту, которой он поломал жизнь. Он, тот, кто изменил ее, кто дал понять: мир окружен злом и лишь возможность избежать столкновения с ним – есть истинное добро. Именно он помог ей разочароваться в жизни.

Это был один из последних их совместных вечеров перед выпуском из школы. Настя, две ее лучшие подруги и четверо их друзей-мальчиков. Они были всегда вместе и даже получили прозвище в школе – «неразлучники». Их объединяла безрассудность присущая молодости, независимость духа и единение мысли. Они прекрасно дополняли и независимо от ситуации помогали друг другу. Идеальная школьная дружба.

Настя была самой тихой из них. Она была ограничителем, надзором, останавливающим все выходящие за рамки правил морали и этики начинания их компании. Милая тихоня. Совесть «неразлучников».

В тот вечер они собрались у одной из ее подруг. Квартира большая, с тремя комнатами, довольно уютно обставленная. Естественно, все сделано предусмотрительно – взрослые отсутствовали. Зато присутствовал алкоголь. Решено было отпраздновать приближавшееся окончание школы «по-взрослому».