Резеда Шайхнурова - Демон

– Элизабет была здесь? Когда?

– В среду. Думаю, она расскажет Вам о нашем странном разговоре, когда посетит вас в этот уикенд.

– Тебе нечего беспокоиться, Орхидея. Элизабет не приедет в эти выходные.

– В любом случае, я должна была признаться, чтобы не поставить вас в неловкое положение.

– Я уверен, что ты ничего бы не сделала со злым умыслом. У тебя чистое сердце и незапятнанная душа. То же, надеюсь, относится к твоему телу.

Орхидея озадаченно посмотрела на Белла.

– Что вы имеете в виду, Деймос?

– Я могу взять в жены лишь девственницу.

– Но я пока не собираюсь за вас замуж, – возразила девушка и стала убирать со стола.

– Я и не заставляю тебя, Орхидея. Сначала ты должна полюбить меня, искренне.

– Вы постоянно об этом говорите, но говорите без души, словно отмечаете пункт в договоре. А ведь любовь должна объединять оба сердца.

Белл ничего не ответил, лишь с улыбкой взглянул на девушку.

В ближайший уикенд у Орхидеи наметились выходные, поскольку ее хозяин должен был отбыть по каким-то делам, и она решила свозить свою мать на открытом фаэтоне в Йорк, чтобы прогуляться по одному из красивейших парков графства.

Они обошли множество красочных цветников, исследовали открытые пространства газонов, осмотрели тисовые и иные взрослые деревья, а также перекусили на ухоженных зеленых площадках. Дебора Скалли искренне радовалась, увидев разносортные сады и озера, в которых растут национальные экземпляры водных лилий.

Изрядно устав к середине дня, и мать и дочь отказались от идеи посещения музея Йоркшир возле центральной библиотеки. Вместо этого они обошли руины усадьбы Кингс и Аббатство Св. Марии. Вскоре на одной из уютных скамеек, расположенной на открытой для солнечных лучей площадке, госпожа Скалли попросила дочь оставить ее с книжкой и побродить одной, коли молодая леди еще в состоянии ходить.

Орхидея с интересом изучила не одну пару зеленых кустарников и цветников, и вдруг наткнулась на знакомый саквояж, который она уже видела раньше, но не могла вспомнить где. Он лежал в центре лесопарка без присмотра. Девушка решила было исследовать чью-то собственность на предмет инициалов, как расслышала человеческие голоса где-то неподалеку.

В глубине парка, вдали от любопытных глаз, стояла Элизабет и разговаривала с каким-то мальчиком лет восьми. Он эмоционально ее за что-то отчитывал. Орхидея не хотела нарушать таинство беседы и уже приготовилась тихо ретироваться, однако что-то ее остановило.

Юнец жестом заставил крестницу Белла опуститься на колени перед ним и приказывал откусить грушу у него в руках. Элизабет отказывалась и вертела головой, если он пытался силой заставить ее это сделать. Тогда он толкнул девушку на землю, и внезапно откуда-то приползла змея, которая скрутилась возле ее шеи.

– Ты будешь хорошей девочкой? – милейшим детским голосом спросил ребенок.

– Да, – закивала Элизабет, испуганно на него глядя.

– Не будешь больше?

– Не буду.

Мальчик схватил маленькой ручкой змею, другой скрутил и оторвал ей голову, потом швырнул останки в сторону. Элизабет медленно встала и отряхнулась. С улыбкой на лице она взяла ребенка за руку, и через пару минут они скрылись в чаще.

Орхидея не стала их догонять, чтобы возвратить саквояж. Она лишь проверила, не оставила ли следы своих туфель рядом с находкой, и умчалась прочь. На скамейке мамы не оказалось, что сразу встревожило девушку, но одна дама передала ей, что мать ждет ее возле фаэтона, так как замерзла без накидки.

– Сколько можно тебя ждать, Хайди? – возмутилась Дебора. – Извозчики требуют дополнительный фунт за простой в месте их стоянки.

Орхидея расплатилась с хозяином фаэтона, села на место кучера и хлыстом подстегнула лошадь. В дороге она обдумывала произошедшее в парке и никак не могла взять в толк, кем приходится тот мальчик крестнице Деймоса.

– Вот куда бы я хотела поехать, так это в Гайд-парк! – прервала ее мысли мать. – Чтобы посмотреть статую Ахиллеса, посвященную победам герцога Веллингтона.

– Как-нибудь съездим, мама, – пообещала дочь и вновь окунулась в воспоминания.

Возвратившись домой, они поужинали и легли спать.

Во сне Орхидея увидела себя обнаженной в незнакомом месте. Её тело гладили сильные мужские руки, отчего по коже бегали мурашки, а внизу живота словно порхали бабочки.