Евгения Хамуляк: Красивый-прекрасивый

Заделавшись писательницей-романисткой, я выработала у себя убеждение отделять по-настоящему любовные истории от пошлых и безвкусных. Но эту, всю пропитанную пикантными подробностями, которые могут показаться стыдливому читателю родом из СССР на грани, не поведать я просто не могу. Да, друзья, времена изменились, и я надеюсь на ваши широкие чувства юмора и вкуса. В любом случае никто не вправе осуждать другого, не зная его душевных и жизненных перипетий. Ведь порой любящим и страстным сердцам приходится идти на компромисс, чтоб не сгореть самим и не дать потонуть другим. Се ля ви!

***

Любовь к животным и ответственность по отношению к ним растут из года в год. К счастью это или к беде, молодые российские пары стали предпочитать заводить неприхотливых в уходе зверушек на десяток так лет, нежели хлопотных детишек по гроб жизни. Спрос рождает предложение и количество ветеринарных клиник резко возросло.

В какой-то момент в нашей клинике тоже назрела необходимость взять третьего и даже четвертого ветеринара. Рабочий график разделился на смены, мы трудились не покладая рук, принимая четвероногих и двуногих 24 часа в сутки.

Когда однажды один из ветеринаров, который был к тому же иностранец, турок по рождению, но закончивший местный университет, приболел ветрянкой, и меня попросили заменить его аж на целую неделю в зачет будущего отпуска.

Само собой, недомогание, ветрянка или роды могут случиться с каждым, даже с турком, и несмотря на свой плотный график, я взяла пациентов Алпаслана Арыевича, совсем не ожидая, что обрекаю себя на неповторимое сексуальное приключение.

Первой пациенткой значилась кошка Мурка, но, вглядевшись в график приема, я приметила, что секретарь записала еще шесть кошек с пятиминутной разницей почти на то же время. С удивлением выглянув в коридор, я обнаружила наиприятнейшей внешности молодую женщину с тремя переносками, в которых ютились Мурка и шестеро ее компаньонов и компаньонок.

– Лидия, – представилась она и стала усердно всматриваться в открытую дверь кабинета. – А Алпаслана Арыевича разве нет?

– Он приболел. Эту неделю вместо него буду принимать я. Но вы не беспокойтесь, у меня имеется многолетний опыт, – смутилась я, видя сильное разочарование на лице Лидии, которая решала: уйти или остаться.

– С другой стороны, неделя – это слишком долго, – сама себя уговаривала женщина и, улыбнувшись мне, правда, не так лучезарно, как в первый раз, когда думала, что увидит моего коллегу-турка, наклонилась за переносками, демонстрируя невероятной красоты декольте. Проделала она это так естественно и соблазнительно, что даже у меня перехватило дух.

С интересом я отметила про себя, что обладаю похожей с ней фигурой: крупные женственные груди и плечи, при этом осиная талия, широкие крутые бедра, пухлые коленки, тонкие щиколотки.

«Песочные часы» – так обозвал нас журнал мод, подыскивая подходящую одежду, чтоб подчеркнуть достоинства и скрыть недостатки.

Однако в ее одеяниях, казалось, сосредоточились достоинства, а в моих джинсиках, маечках, шарфиках, туфельках-лодочках – недостатки.

«Хотя оденься я так же… Да нет», – тут же оборвала я эти шаловливые мыслишки. – Представляю себе, как вышла бы из дома с разрезом сверху и разрезом снизу, сходящимися острыми углами на моем пупке, а потом по стенам домов допрыгала бы до рабочего места, тут же зачехлившись в халат, – смеялась над своей сексуальностью я, помогая с кошками Лидии, которая даже в хлопотах успевала эротично поправить волосы, уложенные в конских хвост, невзначай дотрагивалась до ложбинки между грудей, смахивая маленькие капельки пота от усердных движений, и поминутно улыбалась мне самой благодушной улыбкой, обнажая белые ровные зубы, чуть испачканные алой помадой.

– У Мурки в последнее время нет аппетита. Хотя она совсем не старая. У Гогена шерсть стала какая-то сухая, хотя мы не меняли корм, – рассказывала хозяйка. – Но самое главное: надо кастрировать Монэ, но не Моне! – указывала она розовым ноготком на котов, разделяя волосатых художников на кастрированных и нет. – И стерилизовать Фриду, потому что черно-белые и палевые больше не в тренде, – с некоторым разочарованием подытожила Лидия. – Ах, да! – вдруг спохватилась она и махнула рукой в смущении. – Совсем забыла, вы ж не в курсе. Мой муж – художник Аркадий Валюшкин, – и торжественно принялась ждать, когда я пойму значение сказанного. Но так как реакции никакой не последовало, чуть поморщив носик от моей необразованности в области художественного искусства, она продолжила. – Ну Аркадий Валюшкин! Признанный гений в области современного искусства. У нас в Москве четыре раза проходила собственная выставка. Работы находятся в частных коллекциях по всему миру: Лондон, Париж, Амстердам, Вашингтон.