Жанна Раскита - Черное и Белое

Дверь в кабинет с грохотом распахнулась в тот момент, когда я приоткрыла веки.

– Где она?! С ней все в порядке?!

Я дернулась от громкого крика и медленно приподнялась на локтях.

В кабинет, с мелкой склянкой наперевес, ворвался Димка.

– Со мной все хорошо, – жалко отозвалась я.

Я даже сама себе не поверила.

Димка угрюмо глянул на Теряева и метнулся ко мне.

– Ты точно в порядке? Жутко выглядишь… – он присел рядом со мной на диван, – Неудачный день, да?

Я слабо улыбнулась в ответ на его улыбку, вдруг отметив, что комната начала покачиваться.

– Я надеюсь, ты выпила успокоительного, после того, что случилось? Или хотя бы поела?

Я глупо смотрела на его рот, который издавал какие-то звуки, но смысл сказанного ускальзывал от меня.

Внимательно заглянув мне в лицо, Димка откупорил свою склянку и сунул мне ее под нос. Отвратительный запах вернул миру краски, а звукам – ясность.

– Фу! Что это такое?! – выдохнула я.

– Нашатырь.

– Лариса Николаевна, пусть принесут крепкий сладкий чай, – сказал Теряев.

Редакторша поспешно покинула комнату, кидая на меня красноречивые взгляды.

Дима и Олег Павлович смотрели на меня так пристально, что мне вдруг стало так неловко…

Теряев сел рядом со мной с другой стороны от Димки и осторожно спросил:

– А что произошло? – обращаясь к Диме.

Я удивленно взглянула на Теряева. Да какая ему разница?!

– На утренней пробежке, Сашу едва не сбила машина!

Я кинула на Диму красноречивый взгляд, желая, чтобы он замолчал, но тот, его к сожалению не заметил. Меньше всего мне хотелось, чтобы Теряев знал хоть какие-то подробности из моей жизни. Перед ним я себя чувствовала жутко уязвимой…

Олег Павлович, словно услышав мои мысли, обворожительно улыбнулся, и произнес:

– Саша бегала по проезжей части?

Он считает меня такой дурой?

– Нет, мы бегали в парке…

Дима специально сделал ударение на слове «мы»?

– Действительно странно, – протянул Терев, взглянув на меня, – машина заахала в парк?

– Да, – увлеченно закивал Дима, – а когда увидел, что не задел ее, хотел вернуться… но…

Я больше не пыталась остановить фотографа. Он сам себя загнал в ловушку.

– Но, что? – отметив замешательство собеседника, Теряев весь подобрался.

– Но заметив нас с сестрой, он уехал, – произнес Дима и грустно на меня взглянул.

Я с трудом скрыла усмешку, и произнесла.

– На самом деле большой вопрос, по какой причине он уехал.... сомневаюсь, что он возвращался, чтобы переехать меня еще раз, – я усмехнулась, специально, чтобы разрядить обстановку.

Вернулась Лариса Николаевна и протянула мне чашку с дымящимся чаем.

– Утренние пробежки? Похвально… – протянул Теряев.

Я неловко поерзала под его пристальным взглядом. Мне не терпелось сбежать отсюда.

Воцарилась гробовая тишина. Мне было слышно, как тикают часы на противоположной стене. Я пила чай, пока Димка сверлил взглядом Теряева, а тот в свою очередь переглядывался с Ларисой Николаевной.

С каждым глотком горячего и крепкого чая ко мне возвращались силы. А вместе с силами и воспоминания. Я вспомнила лифт. Один из моих страшных снов едва не стал реальностью…

– Наверное, я должна сказать вам спасибо. Вы спасли мне жизнь…

Теряев серьезно на меня взглянул.

– Не должны. Я по чистой случайности оказался рядом.

Жар хлынул вверх, к моему лицу.

– Но…

– Просто вы были заняты работой, а я… нет, – он усмехнулся каким-то своим мыслям.

– Ты обедала? – вдруг подал голос Дима.

– Нет…

– Вам непременно нужно поесть, дорогая, – затараторила Лариса Николаевна, – думаю, Олег Павлович не будет против, если, вы, свой материал сдадите завтра, верно?

Теряев кивнул, и казалось, потерял интерес к происходящему, что-то клацая на кнопках своего телефона. И через секунду вообще покинул кабинет.

– Так что можете ехать домой, – уже не так вежливо сказала редакторша, и села за свой рабочий стол.

– Поедим вместе? Одну я тебя в таком состоянии домой не отправлю, – нежно улыбнулся мне Димка.

Я благодарно ему улыбнулась. Мне с ним крупно повезло.

– Да… хорошо… конечно…

Димка снова широко улыбнулся и, подхватив меня за руки, поставил на ноги.

Я снова стала героем дня. И это было ужасно. Поэтому покинуть редакцию оказалось для меня великим счастьем.

Дима был очень внимательным, открывал мне двери и поддерживал, когда ему казалось, что я ослабеваю.

Коллега, что шел с обеденного перерыва, округлил глаза, когда Димка в очередной раз подхватил меня за талию. Я отметила, с каким самодовольством мой спутник подмигнул своему коллеге.