Люттоли - Отражение уродства

– Мне он тоже понравился. Учтивый, обходительный с прекрасными манерами, – призналась леди Маргарет.

– Прекрасный молодой человек, – согласилась Анна, – а главное он заберёт Элизабет отсюда.

Элизабет чувствовала себя настолько счастливой, что слова сестры её ничуть не задели. Но они задели родителей. Оба одновременно набросились на Анну с упрёками. Анна возмутилась:

– Вы всё время призываете меня быть искренней, но как только я проявляю эту самую искренность, вы начинаете обвинять меня в чёрствости. Предупреждаю, я скоро начну лгать и, виноваты в этом будете вы!

Леди Маргарет бросила на дочь гневный взгляд.

– Ты недолюбливаешь Элизабет. Мы все об этом знаем.

– А за что её любить? Элизабет всегда рядом со мной. Куда бы мы ни направились, она всегда рядом. А когда она рядом, меня ни один джентльмен не замечает. Я достигла брачного возраста, но не получила ни одного предложения. Мне даже отказать некому. И всё благодаря дорогой сестрице!

Анна выглядела весьма решительно, и за столом вполне мог бы разгореться очередной семейный спор, если бы не строгое лицо главы семейства.

– Ты ничего не скажешь? – леди Маргарет обратилась со своим вопросом к Элизабет.

– Я поступлю, как велите вы и батюшка! – скромно, потупив взгляд, ответила Элизабет.

Роберт Уэллс рассмеялся.

– Прежде ты выглядела весьма категорично и отвергала все мои советы. Полагаю, сэр Александр заслужил и твою благосклонность, – улыбаясь, уточнил Роберт Уэллс.

Элизабет с грациозностью достойной королевы наклонила голову, выражая тем самым одобрение.

– Сэр Александр обладает всеми качествами, которые я бы желала видеть в своём будущем супруге.

Анна облегчённо выдохнула. Она уже и не надеялась услышать эти слова от своей сестры.

– Какие чувства ты испытываешь к сэру Александру?

Вопрос матушки вызвал недоумение Элизабет. И оно отразилось в голосе.

– Я не думала о подобных вещах. Да и к чему думать? Я обязана любить супруга и поддерживать его во всём.

Роберт Уэллс одобрительно кивал головой, слушая Элизабет. Она, безусловно, была права, ставя вопрос таким образом.

– Я лишь предположила, что ты могла испытывать нежные чувства к сэру Александру, – мягко заметила леди Маргарет.

– Элизабет вообще не способна любить. Ведь для этого ей придётся снизойти с высоты собственного величия до нашего ничтожества.

Элизабет незаметно бросила угрожающий взгляд на Анну. Уловив этот взгляд, Анна сразу пошла в атаку, где единственным оружием являлась искренность.

– Вам всем понравился сэр Александр. А мне он совсем не понравился! Да, да, – подтвердила Анна, заметив удивлённые взгляды родителей и даже Элизабет. – Я всегда желала Элизабет скорейшего замужества и готова была поддержать любого претендента, но этот мне совсем не нравится. У него взгляд странный. Словно смотришь ночью в окно, и не знаешь, кого ты там увидишь.

Родители с Элизабет рассмеялись.

– Но я не возражаю против замужества Элизабет, – уточнила Анна. – Я лишь выразила своё мнение.

Разговоры прервались, так как в эту минуту вошёл дворецкий и сообщил, что леди Девон прислала письмо.

Все четверо многозначительно переглянулись. Дворецкий передал письмо Роберту Уэллсу.

– Как мы и ожидали, – сказал Роберт Уэллс закончив читать, – тётушка сэра Александра леди Девон устраивает праздник в честь значительного расширения компании «Босворт». Мы приглашены. Она особо подчёркивает важность события для двух наших семей. Полагаю, сэр Александр готов сделать предложение.

Восточная часть улицы Холборн. Именно здесь находилось весьма известное место под названием «Грейс-Инн». В огромном четырёхэтажном комплексе зданий располагалась ассоциация адвокатов, о чём уведомляла табличка у входа с изображением золотого грифона на чёрном фоне.

Эта часть Лондона пользовалась популярностью у судей, адвокатов и полиции. И наоборот. Преступники недолюбливали и старались избегать этих мест. И причиной этой неприязни являлась не только улица Холборн. Здесь же, совсем рядом, на улице Олд-Бейли, находилось более грозное здание высокого лондонского суда. Ну и самое опасное место, которого сторонился каждый, вне зависимости от рода своих занятий, находилось на стыке той же улицы Олд-Бейли и Нью-Гейт. Это была тюрьма для опасных преступников.

Тюрьма «Нью-Гейт» получившая название от улицы, равно, как и суд – «Олд-Бейли», занимала весьма удобно положение с точки зрения правосудия. Она примыкала вплотную к зданию суда. Именно сюда доставлялись преступники после суда. И здесь же приводились в исполнение приговоры.