Ирада Нури - Шанталь. Шах и мат

Что-то мокрое коснулось моей дрожащей, как в ознобе руки. «Подарок» почувствовал состояние хозяйки и сейчас, как мог, старался утешить. Я прижала теплый комочек к груди и, в последний раз, позволила себе разрыдаться. Не как королева, а как простая женщина, у которой только что вдребезги разбилось сердце.

Этот благословенный мартовский день навсегда изменил жизнь доблестного дона Аугустина де Виллальба, испанского гранда и бравого офицера на службе его величества испанского короля Карлоса II. В свои двадцать девять лет, до мозга костей преданный церкви и короне, он все еще был не женат, к глубокому сожалению всей его многочисленной родни, предпочитая военную службу оседлой жизни добропорядочного семьянина и отца дюжины отпрысков. Правда, после того, как его величество лично пожурил свободолюбивого подданного во время их последней встречи, когда дон Аугустин преподнес своему королю богатые трофеи, захваченные во время недавней кампании, вельможа призадумался. Его величество как всегда был прав: роду Виллальба нужны были наследники, а откуда же им взяться, если он все время занят на службе?

Поддавшись уговорам родни, он, просмотрел больше двух дюжин присланных ему портретов со всех уголков родной Испании и, после долгих и мучительных размышлений, выбрал один, принадлежавший донье Химене Эскудеро, дочери богатого землевладельца из Валенсии. Но жениться, не будучи представленным невесте до свадьбы… о, этого дон Аугустин допустить не мог, поэтому в конце февраля, после особо удачного рейда, когда он практически без боя захватил пиратскую бригантину, чей капитан оказался настолько глуп, что оставил ее почти без присмотра, он, на захваченном судне, переименованном с вульгарного «Жюли» на «Королеву Изабеллу» отправился в Валенсию, чтобы лично познакомиться с избранницей.

Молва не преувеличивала, воспевая красоту и добродетель доньи Химены, чей день начинался и заканчивался горячими молитвами о благополучии и процветании ее семьи.

Черноволосая, с глазами лани и маленьким, почти детским ртом с тонкими губами на чуть вытянутом лице, она слыла первой красавицей тех мест. Ее белая, как снег кожа, всегда надежно укрытая от солнечного света, резко контрастировала с цветом волос и бровей, кажущихся нарисованными на кукольном личике их обладательницы. Не признающая ни румян, ни помады, столь любимых другими дамами, она предпочитала естественную красоту, с гордостью демонстрируя ее всюду. Несмотря на то, что в последние годы женская мода претерпела некоторые изменения под влиянием более революционной в этом смысле Франции и, дамы могли свободно вздохнуть отказавшись от узких лифов с воротниками- горгера и громоздких нижних конструкций, консервативная донья Химена по-прежнему предпочитала глухие воротнички отложным, и отдавала преимущество утягивающим ее стан корсетам и сильно расширенным по бокам жестким каркасам с натянутыми на них длинными юбками, из-под которых невозможно было разглядеть и кончика бархатных туфелек, что в ее кругу считалось верхом неприличия.

Еще с раннего утра представитель знатного рода занял свой наблюдательный пункт возле одной из внутренних колонн собора святой Марии, расположенного на площади Святой Девы, ожидая, когда его избранница, после ежедневной исповеди и горячих молитв, в сопровождении дуэньи пройдет мимо него к чаше со святой водой, одарив мимолетным взглядом всегда опущенных в его присутствии черных глаз. Он уже представлял себе, как опередив их, зачерпнет воду и с вежливым поклоном предложит донье Химене и ее спутнице, а те в ответ коснутся трепетными пальчиками его руки, сделав его самым счастливым смертным, но его чопорная избранница нарушила все планы. Вместо того, чтобы принять от него столь благородный знак внимания, она подождала, когда сопровождающая ее дама первой коснется руки дона Аугустина, а затем, минуя поклонника, дотронулась до пальцев дуэньи и быстро перекрестилась.

Испытывая досаду и некоторую долю разочарования от столь холодного обращения, дон Аугустин намеренно не предложил красавице руку. Вместо этого, он с безучастным видом уступил им дорогу, предоставляя возможность первыми спуститься на площадь, в то время как сам, держась на некотором расстоянии, двинулся следом.

Появившаяся на месте античного римского форума площадь Святой Девы была излюбленным местом валенсийцев, часто приходящих сюда для романтических прогулок возле большого фонтана – единственного напоминания о том, что здесь когда-то протекала река Турия, отделяя площадь, как островок, от остальной части суши.