Анна Фурсова - Счастье в мгновении. Часть 2

Джексон, пронзая меня зеленым взглядом, отзывается:

– Я знал, что ты заценишь это… – Я подхожу ближе к нему. Он словно ощупывает мое тело, заставляя сердце стучать, как обезумевшее. – Вау…

Он расплывается в улыбке, прислоняя большой палец к своим губам, отчего мои щеки вспыхивают румянцем.

– Ты прекрасна в этом одеянии.

Вернее, как турист, остановившийся на ночь в гостинице. Но и в этом можно найти положительную сторону. Этот махровый белый халат приятно прилегает к телу, создавая ощущение мягкости.

Я с чувством волнения смеюсь:

– Спасибо, Джексон.

С его губ срывается соблазнительный короткий вздох. Он пристально смотрит на меня, как на статую в музее, и я разряжаю со сделанным спокойствием нашу романтично-напряженную обстановку вопросом:

– Ну что, будем готовить?

– Пиццу «Маргариту»? – предлагает, закусив нижнюю губу, Джексон, застывший на месте. В его глазах горит огонь, прожигающий меня насквозь.

– Нашу любимую, – робко улыбаюсь я, утопая в призывном взгляде его зеленых глаз.

– Разумеется. – Он отмирает, становясь рядом со мной, возле столешницы. – Смотри, вот тут, – показывает он рукой, с еще большей вздутой веной, которая, кажется, что непременно лопнет, – ингредиенты для теста, а для начинки, м-м… секунду. – Он отходит к холодильнику, стоящему возле входа в дом, и приносит пакет с продуктами. Из-за его прозрачности я вижу в нем овощи и разнообразные молочные продукты. – Я заказывал всё это утром, поэтому гарантирую их качество! – Я не перестаю наслаждаться звуками его низкого голоса.

– Ты спланировал ещё утром, что мы будем готовить пиццу? – прямо спрашиваю я, разводя тесто, которое по собственному рецепту получается при выпечке невероятно вкусным.

Джексон раскладывает содержимое пакета, отвечая:

– А почему бы и нет?! Я и вовсе не ложил…

– Не ложился? – смотря только на тесто, удивленно спрашиваю я.

– Ну как… – мнется он, явно не подумав до этого о сказанном, – не мог уснуть до пяти утра.

«Почему он не мог уснуть?..»

Я догадываюсь. Но… Вечно это «но».

– Как и я, бессонница, – неуверенно бормочу я и чуть громче добавляю: – И как ни странно, сейчас я хорошо себя чувствую.

– Как думаешь, какая причина нашей бессонницы? – Он пробегает пальцами по моей руке, лежащей на коврике, на котором я замешиваю тесто. Из-под ресниц видно, как он игриво улыбается. Я несколько раз моргаю, продолжая заниматься тестом и намеренно тянусь за мукой, устраняя мучительные прикосновения руки Джексона.

– Э… Ну так, очень много информации за день… – говорю я первое, что приходит мне в голову, – переизбыток чувств.

– Чувств? – оживленно выскакивает из него. Мой искренний ответ заставил его мгновенно вспыхнуть.

Я теряю или уже потеряла контроль над собой?

«Милана, теперь от дополнительных вопросов тебе не уйти, как на экзамене, брякнешь что-нибудь, не совсем подходящее по твоему вопросу, и затем начинается самый настоящий допрос от преподавателя…»

Собираясь с остатками здравого смысла, я все же произношу:

– Да, я думала о…

– О ком? – тут же вставляет Джексон, и я чувствую, как он внимательно смотрит мне в спину. Он играет со мной словами.

– О модельном, встречах, показах, – волнуюсь я, ускоряясь в движениях для создания эластичного теста.

– Да? – короткий смешок касается его губ.

– Да, а что в этом такого смешного?

– Нет-нет, ничего… – продолжает хохотать он. Я густо краснею. Надо же было так ляпнуть. – Совсем ничего, – с сарказмом дополняет.

– Джексон, ты издеваешься сейчас или как?! – неуверенно пытаюсь злиться я.

– Я? – Джексон закатывается в дурацком смехе. – Если только каплю.

– Большую каплю! – поправляю я, криво улыбаясь.

– Вы только посмотрите, малышка, начала злиться.

Я делаю резкий поворот головой в сторону Джексона и сдерживаюсь, дабы не засмеяться.

«Каждый из нас прекрасно осознает, почему мы не могли спокойно уснуть в ту ночь. Мы пребывали в мыслях друг о друге…»

– Джексон, давай распределим обязанности. Ты будешь резать овощи, – указывая пальцем, улыбаясь, говорю я, – а я буду заведовать всем остальным.

Джексон подвигается ко мне ближе, наклоняется, запихивая в моё обоняние пары «морского бриза с ноткой мандарина» и говорит шепотом, исполненным страстным желанием, в мое ухо:

– Хочешь показать свою независимость? Не находишь удовлетворения быть в моем подчинении?

Сердце пускается вскачь. При звуках этого сочного баритона, я не дышу и не моргаю. Его манящий голос заколдовывает каждую клетку моего тела, принуждая думать о запретном. Но ведь запретный плод, так сладок, не так ли?