Берегиня Форест - Я не так далеко

Девушка собрана и серьезна. Сидит с прямой спиной, вытянулась в струну. Несколько осмелев, бесстрастно смотрит в глаза своему бывшему мучителю.

– А смысл? – пожимает она плечом. – Я в твоем доме. В твоей власти. Ты сильнее.

Ноль флирта. Ноль кокетства. Прямота оценивается по достоинству. Шраму ответ нравиться. Девушка хорошо знакома с его нравом и, видимо, набралась храбрости признать данный факт, понимает владелец ночного клуба. Однако, новый глоток алкоголя, наделяет блестящий взор темных глаз очередной порцией недоверия и надменности.

– Зачем ты здесь? – требовательно интересуется он.

Девушка сильней сжимает колени. Ее движение находит тайный отклик в основании мужского корня.

– Объясниться, – отставляя свой бокал на краешек столика, откровенно отзывается она меж тем, как Шрам улавливает дрожь тонких пальчиков. – Мне нужно, чтобы ты понял меня. Или хотя бы выслушал.

Шрам делает нетерпеливое движение.

– Зачем ты приехала в Байону? – уточняет он вопрос, сверля взглядом.

– Жить, – стараясь казаться спокойной, отвечает она.

– С ним? – пытливо щурится Шрам.

– С кем? – рассеянно переспрашивает девушка и сразу понимает о ком речь.

– С Таро! – повышает голос собеседник.

– Нет, – тихо говорит она и не может удержаться, кривится.

– Врешь! – резко восклицает Шрам, обнажая скопившееся внутри раздражение. Лицо искажается. По правой искалеченной щеке пробегает легкая дрожь судороги.

Девушка не пугается, только смотрит с сожалением. Гадает, почему Шрам до сих пор так злится на нее.

– Я приехала начать новую жизнь, – поясняет она. – С нуля.

– Ага! Именно сюда? – зло усмехается Шрам, залпом осушая свой бокал.

– Да, – тут же соглашается она, вспоминая свое, и скромно прибавляет: – Больше нигде не живется.

– Думаешь, я поверю? – грубо бросает он.

– Судя по всему, надежды мало, – предполагает она.

Владелец ночного клуба уходит налить себе добавки, но возвращается с пачкой сигарет, пепельницей и зажигалкой. Давно не курилось – пора начинать.

– А Микель, брат Таро в городе? – вдруг спрашивает девушка.

– На что он тебе? – настораживается Шрам, распечатывая новую пачку и вынимая сигарету.

– У меня есть причины… избегать его.

– Приставал? – неожиданно живо интересуется Шрам. Всмотревшись, замечает что прав. Странным образом ситуация могла повториться. Женщина и трое мужчин. Где-то глубоко в его сердце дергается, отзывается болью, казалось бы, давно порванная струна.

Вспоминая встречу с Микелем в закрытом ресторане, а потом его непристойное предложение накануне отъезда в Россию, девушка заметно тушуется.

– Угрожал, – морщится она, отводя взгляд в сторону. – Не обещал ничего хорошего.

Шрам быстро раскуривает сигарету затяжка за затяжкой. Ему интересно слушать насколько деликатно подбираются слова, смотреть, как хмурая складка залегает меж тонких изломов некрашеных в угоду моде бровей.

– И, несмотря на угрозу ты все-таки здесь… – медленно с расстановкой подмечает Шрам.

– У меня на то свои причины, – мрачно отвечает девушка. – Никого из вас они не касаются! – быстро прибавляет она. На самом деле возвращение в Байону стало непрочным, но в своем роде единственным оплотом, удерживающим ее среди живых. В том она не признается никому.

– А ведь Микель может быть скор на расправу, – прищуривается Шрам. – И я могу!

«За что?!» – кричит весь ее невинно-вопрошающий вид. Девушка вскидывает голову и смотрит удивленным ребенком, которого собираются наказать несправедливо.

– О чем ты только думала, когда ехала сюда? – с тайной заинтересованностью спрашивает он.

Легкая укоризненная грусть смотрит на Шрама в образе недоступной блондинки. Мужской взгляд ощупывает хрупкую фигурку с нарастающим плотским желанием. Воспользоваться ее присутствием в своем доме легко. Эта маленькая женщина всякий раз ускользала от него. Женщины… После ее отъезда их было много. И вообще, после Камиллы их всегда было много. Разных. И все они, в отличие от этой, предлагали себя сами.

– Не боишься того, что я с тобой могу сделать? – распаляется владелец ночного клуба. Он трет щетину на изуродованной щеке, шрамы слегка перекашивают лицо, предавая роковой злобности. По совести это ему сейчас надо было бы просить прощения за свои действия.

Наблюдая знакомые признаки нарастающего мужского возбуждения, девушка потихоньку теряет самообладание. Нужно быстрей сказать правду.