Рита Хоффман - Открой глаза, Сэм

– Только секс? – уточнил он.

– И даже не мечтай о большем. – Мари деловито поправила волосы. – В этом городе не так много людей, которые не станут трепаться об этом на каждом углу, понимаешь? Тебе, может, и не нужно следить за своей репутацией, но остальным любой скандал может выйти боком. Безопасное сотрудничество, давай назовем это так.

Звучит убедительно. В Объединенном Городе тебя могут обожать годами, но стоит оступиться, как карьера покатится к черту. Он может делать что угодно, потому что Айрик создал для него такой образ – богатый, не слишком умный красавчик, который постоянно выглядит так, будто только что чем-то закинулся (в целом, он такой и есть, даже притворяться не нужно). Но для остальных такое поведение неприемлемо. Фанаты следят за каждым твоим шагом, требуют ежедневного отчета в UwUstories и могут устроить настоящий апокалипсис, если им не понравится то, что ты делаешь.

Машину оставили рядом с парковой зоной, вокруг нет ни души – посмотреть на живые растения желающих сегодня не оказалось. Этот квадрат, оставшийся от некогда огромного леса, признали заповедной зоной и запрещают вырубать его. Рано или поздно активисты сдадутся – людей в городе все больше, а места уже нет. В гетто лачуги строят буквально на крыше у соседей. Пространство – самый ценный ресурс, несколько гектаров земли стоят больше, чем драгоценные металлы и камни.

– Не могу поверить! – Мари прижалась щекой к шершавому стволу исполинского дерева. – Представляешь, когда-то так было везде.

– Я не думаю об этом.

– О прошлом? Почему?

– Зачем размышлять о том, что прошло? Предпочитаю смотреть в будущее.

– Наши внуки, наверное, даже этого не увидят.

– Тебе будет все равно к тому моменту.

– Да ты циник! – она пихнула его в плечо.

– Интересно, что будет, когда места не останется.

– Построят новые города? – Мари сошла с тропинки и поманила его за собой. – Пойдем, самое интересное наверняка там.

– Да что может быть интересного в обычном лесу? – если честно, он просто не хочет портить новые кроссовки, но пойти за ней все же пришлось. – Ты слышала о том, чтобы появлялись новые Объединенные Города?

– Нет. – она обернулась. – Как долго это будет невозможно?

– За все эти годы человечество даже не пыталось совершать вылазки за купол, если не считать времени, когда прокладывали монорельс под землей. И то, если верить истории, это стоило жизни тысячам людей.

– Там все отравлено. – ее лицо погрустнело.

– И мы сами во всем виноваты. – он пожал плечами.

– Ты чем-то измазался. – вдруг сказала Мари, достала платок и подошла к нему. – Дай уберу.

Он замер и позволил ей протереть свое лицо. Запах от платка исходит странный – тонкий, едва заметный, но не приятный, похоже на запах лекарств или…

– Какого…хера? – мир потерял четкость, ноги задрожали. – Мари?!

Не удержался на ногах, упал на одно колено. Трет лицо, но безрезультатно – все онемело, поле зрения сузилось до точки. Приглушенные голоса, шаги, кто-то подхватил его под руки. Нужно сопротивляться, но он не может! Его будто парализовало, тело превратилось в бесформенную массу, его куда-то поволокли, а он ничего не может сделать!

Почувствовал, как его бросили на что-то мягкое, наверное, сидение машины. Зрение пропало окончательно, он буквально ослеп и почти оглох. Во рту сухо, слюна не выделяется, весь мир медленно погружается в бездну. Вибрация – машина тронулась с места. Он отчаянно цепляется за яркие искры сознания, но они ускользают, летят все быстрее, мигают и гаснут, растворяются в темноте.

Очнулся один, в крови. Попытался вытереть соленые капли, стекающие на губы, но не сумел – руки надежно привязаны к железной кровати. Приподнял голову, почувствовал тошноту и медленно вернул ее обратно на подушку. Если решит блевать – захлебнется собственной рвотой, потому что на бок перевернуться не сможет.

Осознание произошедшего доходит туго, образы не складываются, воспоминания обрывочные. Одно он помнит точно – Мари. Она приложила что-то к лицу и ему сразу стало плохо.

– Сука! – выкрикнул он.

Голос, эхом отразившийся от серых стен, ударил с такой силой, будто кто-то долбанул в гонг. Он зажмурился и попытался успокоиться. Если его похитили, значит будут просить выкуп. Для отца это не проблема, вопрос в том, во сколько сотен тысяч кредитов оценят его жизнь похитители.

Дверь открылась с громким лязгом – Рэйджи повернулся в сторону вошедших людей и увидел, что на их головах надеты маски, полностью скрывающие лица. Ну, еще бы.