Ольга Гафа - Меццо-сопрано

– «ВДНХ», следующая станция – «Ботанический сад», – голос из репродуктора вернул Анатолия в действительность. Он стал пробираться к дверям. Выйдя из метро, вздохнул полной грудью, стараясь отогнать дурные мысли. Радуясь скорой встрече с любимой, он бодро зашагал по направлению к больнице.

Как только Евстигнеев вошел в приемное отделение, неприятный специфический запах резко ударил в нос. Он невольно поморщился и прикрыл рот и нос ладонью. Из окошка «Стол справок» на него смотрела не молодая, но миловидная женщина в белом халате и шапочке.

– Это дезинфицирующее средство так пахнет, – улыбаясь, объяснила она.

– Мерзкий запах, извините. Добрый день. Скажите, пожалуйста, где лежит Евстигнеева Ольга Николаевна? Вчера на скорой к вам привезли.

– Одну минутку, – женщина принялась листать большой журнал в поисках нужной записи. Наконец она нашла искомую фамилию и, подняв на Анатолия глаза, практически извиняясь, вымолвила:– Она в реанимации, но туда нельзя…

Резкий запах дезраствора вновь ударил Анатолию в нос. «Так пахнет смерть»,– мелькнуло в его голове.

– Вам плохо? Может, нашатырь? – медсестра,

Несмотря на свои внушительные габариты, шустро выпорхнула из-за стола и, схватив какой-то флакончик, вышла в коридор. Анатолий стоял, облокотившись на стену. Лицо его приобрело бело-серый цвет. Женщина сунула ему под нос ватку с нашатырным спиртом. Анатолий вздрогнул и посмотрел на женщину. Она пролепетала:

– Реанимация – это не морг. Там возвращают к жизни! Что ж Вы, голубчик, такой впечатлительный!..

– А у кого я могу узнать о состоянии моей жены? – с большим трудом выдавил из себя Евстигнеев.

– Это Вам к заведующему отделением надо. Прямо по коридору до конца. Там рядом с дверью звоночек. Позвоните, Вам откроют. Спросите Александра Николаевича, он заведующий.

Собрав все свои душевные и физические силы, Анатолий неуверенной походкой двинулся в указанном направлении.

Дверь ему открыла маленькая худенькая санитарка.

– Что Вы хотели?

– Мне нужен заведующий отделением реанимации, я по поводу Евстигнеевой.

– Александр Николаевич сейчас в своем кабинете. Вторая дверь направо.

Заведующим отделением оказался крепкого телосложения, уже лысеющий мужчина неопределенного возраста.

– Я по поводу жены, Евстигнеевой Ольги…

Не дав Анатолию договорить, врач жестом пригласил его сесть на стул напротив своего стола.

– Как мне к Вам обращаться? – очень мягко спросил врач. От его спокойного голоса Анатолию как-то сразу стало легче.

– Анатолий Сер… просто Анатолий. Я муж Евстигнеевой Ольги Николаевны. Что с ней?

– Анатолий Сергеевич,– бархатный баритон реаниматолога оказывал на молодого человека какое-то гипнотическое воздействие. От этого в его сознании очень четко отпечатывалось каждое сказанное врачом слово.– В настоящее время состояние Вашей супруги стабильное. Стабильно тяжелое. Она находится в искусственной коме – проще говоря, в глубоком медикаментозном сне. Дышит самостоятельно, сердечно-сосудистой недостаточности нет. Мы проводим все возможные обследования, чтобы установить диагноз. Вы должны нам помочь. Расскажите, чем болела Ваша жена. Может быть, перенесла черепно-мозговую травму?

– Нет-нет. Она никогда ничем серьезным не болела. Только после рождения дочери её стали мучить сильные головные боли, а в последнее время еще и тошнота – такая, что она практически ничего не ела.

– Головные боли в какое время суток? – уточнил доктор.

– Она просыпалась от боли часа в четыре утра.

– Значит, ночные. Что-то уже проясняется. Спасибо. Если Вам больше нечего добавить, тогда до свидания. Извините, меня ждут пациенты.

– Да, конечно. Скажите, а я могу завтра её навестить?

– Навестить – вряд ли. Вот Вам номер моего рабочего телефона, позвоните мне завтра, примерно в это же время.

– Спасибо, доктор.

Анатолий пожал протянутую руку и вышел из кабинета. Вечером приехала Анна Сергеевна.

– Толя, Ника! – женщина обняла зятя и внучку.

– Здравствуйте, Анна Сергеевна, – Анатолий взял у тещи сумку.

Вероника радостно потащила бабушку в комнату, весело лепеча на своем детском языке.

– Бабаня, што ты мне купива? А мама жаболела.

Анна Сергеевна достала из кармана маленькую плиточку шоколада.

– Вот, возьми, моя красавица! Ты же себя хорошо вела? В садике всю кашу съедала?

– Да!– восторженно «прозвенела» девочка и зашуршала оберткой шоколадки.