Марго Слободянская - Когда надежд не остаётся

«Вроде всё взяла», – приходит Мэри к выводу, но странное ощущение не покидает.

– Взгляните, как прелестно вышло, – выйдя из-за угла, говорит мастер, держа что-то на раскрытой ладони.

Только когда он подходит ближе, Мэри видит маленькие часики на золотой цепочке – подарок на день свадьбы. Механическое чудо с прозрачным корпусом, показывающим механизмы, фиксирующие движение времени. – Превосходно, не правда ли?

– Правда, – улыбается Мэри, не в силах отвести взгляд от этой красоты.

Не зря мастер сам так восхищается своим творением – часики невероятно красивы даже на его искушённый взгляд. Причём Мэри, естественно, видела эскизы на бумаге, но даже представить себе не могла, что в итоге получится такое. МинУ вне всяких сомнений понравится. Не зря Мэри отвалила кругленькую сумму за этот шедевр.

Кстати, об этом. Мэри отводит глаза от часов и расстёгивает пальто, чтобы вытащить из кармана внушительный конверт.

– Я уже завидую тому человеку, которому достанутся эти часики, – подмигивает ей мастер, забирая деньги. – Счастья вам в дом! Упаковать в коробочку? – уточняет он, указывая глазами на часы.

– Спасибо, не стоит, – вежливо кланяется Мэри и протягивает ладонь.

Стоя в лифте, она расстёгивает верхнюю пуговицу и, надев цепочку на шею, прячет часы под рубашку. Просто. Захотелось.

Часы приятно холодят кожу, пока она сбегает по лестнице, таща за собой чемодан.

– Ким, мать твою, Тэхён! Тебя где носит вообще?! – доносится шипение из трубки. Молодой человек переворачивается на простыни и видит циферблат с шокирующими цифрами на нём.

Отлично начинается утро понедельника, ничего не скажешь. Он очевидно не услышал будильник и безбожно проспал. Через полчаса будет плановый обход и одного из медперсонала гроза клиники Ли Дону, точно не досчитается. Его, Ким Тэхёна.

– Гуки, спаси меня, – вложив в просьбу всё отчаяние, на которое способен, он быстро ориентируется, что предпринять и говорит спасителю, умудрившемуся его разбудить: – я приеду через полчаса, только вышел из дома. – Это наглая ложь, потому что в стекле книжного шкафа отражается его голова с живописно растрёпанными волосами и костлявое длинное тело на кровати, но, если Чонгук узнает реальное положение вещей, прикрывать его точно не станет.

– Напомни мне, почему я вообще тебя терплю? – спрашивают на другом конце провода. И, если честно, даже сам Тэхён ответ на этот вопрос не знает.

– Потому что… ты добрый? – пробует он, и, по-видимому, попадает в яблочко, потому что Чонгук говорит ему: «Я попробую что-нибудь придумать, но у тебя максимум час»

– Ты лучший! – восклицает Тэхён, подпрыгивая, и чуть не валится на пол, запутавшись в пододеяльнике.

– Не сверни себе шею, пока слезаешь с кровати, – ржёт Чонгук и вешает трубку.

Тэхён появляется в клинике, опоздав на обход почти на сорок минут, получает в свой адрес пару колких замечаний девушек-медсестёр и стойко выдерживает фирменный взгляд Ли Дону, не понурив голову, как провинившийся щенок. Ему, конечно, стыдно, на самом деле стыдно, что он умудрился проспать, но ведь жизнь от этого не закончилась и он никого не подвёл. Если не считать Чонгука, который отдувался за него. Но зачем, иначе, вообще нужны друзья? Поэтому Тэхён не позволяет выставить себя полнейшим негодяем на глазах у интернов, медсестёр и докторов, и гордо держит нос высоко, пропуская мимо ушей двусмысленные намёки двух недалёких медсестёр о настоящей причине его задержки.

Что именно друг наплёл про его отсутствие ему пока неизвестно, но вряд ли что-то странное и ненадёжное. Это же Чонгук – он даже поматерится на тебя сам, но не позволит это сделать кому-то другому. Переживать о том, что он его подвёл, не имеет никакого смысла.

– … на этой чудесной ноте объявляю обход завершённым, – говорит Ли Дону, добавляя, – Ким Тэхён, Вас попрошу остаться.

Не то, чтобы Тэхён боялся, так – самую малость, но на этих словах что-то в его желудке переворачивается с, кажется, всем слышным грохотом. «Сейчас меня вышибут из клиники и плакали мои мечты о собственной больничке горючими слезами», – думает он, пока медперсонал разбредается по своим дневным занятиям. Чонгук, уходя, задевает его плечом и повернувшись спиной к Ли Дону, извиняется, а после одними губами говорит «бабушка приехала». Что бы Тэхён делал без его помощи – одному Богу известно.

В кабинете главврача тихо и холодно: как всегда, открыта форточка. Тэхён закрывает за дверь за последним вышедшим интерном, незаметно выдыхает, собираясь с силами, и поворачивается лицом к предстоящему разговору.