Нина Ульянина - Тайга

Сильнее приступы бывали только ночью,

А днем лишь кашель мучил. Все обман,

Что врач районный утверждал. Не подтвердилась

Его гипотеза. Опять летит ни с чем.

Но на спасение шанс остался. Говорилось

Об этом месте вскользь. То знать не всем

Было дозволено. Скорее лишь немногим.

Есть средь тайги деревня – пять домов.

Но тайна эта охранялась строго.

«Не каждый путь пройдет хоть и готов

Он будет пусть. Лишь тот ее отыщет,

Кто с чистым сердцем к ним готов прийти.

Лишь тот, кто знает, чувствует и слышит,

Сумеет путь в деревню ту найти».

Гласит придание. Не столь важна деревня,

Сколь мудрый знахарь, что среди лесов

Живет и лечит по законам древних.

Он поднимает тех, кто вовсе плох.

Знахарь последнею был Фомичу надеждой,

Врачи давно его сослали умирать.

Но он решил, что по тайге безбрежной

Отправится деревню ту искать.

Тайга огромная. Нет ни конца, ни края.

Летит в Иркутск. Там встретит проводник.

Быть может у него судьба совсем другая…

А, коли, нет, то видеть, как он сник

Родным и близким ни за что он не позволит.

Подумал, лучше с Богом будет встретиться в лесах,

Чем им показать им, что смертельно болен,

И страх, сочувствие увидеть в их глазах.

– Трясет. О, Боже!-

Маша закусила губу, бледнея. -

Главное дышать, – себе твердит.

А ветер все сильнее,

Протяжно, гулко начинает завывать.

Темно на улице или верней за бортом.

В салоне тоже отключили фонари.

Повсюду сумрак, воздух слишком плотный.

И главный стюард ничего не говорит.

Лишь только яркое пятно: « всем пристегнуться».

Горит значок и тишина вокруг.

Надежно память подсказала, как пригнуться,

Чтоб выжить, если самолет их рухнет вдруг.

Сосед молчит. Расслабленная поза.

И вид спокойный. Словно не трясет

Их всех нещадно. Вид такой серьезный,

Как будто в банке совещание ведет.

Она же испугалась не на шутку,

И панику скрывать едва хватает сил.

Под горло застегнула замок куртки.

Нет. Душно. Давит. В облаках светил

Напротив месяц. Нет, луна. Так низко?

К окошку снова обратила она взгляд.

Земля, деревья. Почему так близко?

Они ведь падают! О, Боже! Не летят.

К соседу повернулась. Что же делать?

Глаза расширены. Спасите! Помоги!

Его руки дотронулась несмело,

Ища поддержки. Больше не враги

Они по креслу. Братья по несчастью.

В глаза взглянула – в них только покой.

Рукой своею он обвил ее запястье

И скрестил пальцы: «Я теперь с тобой».

Она вздохнула. Сердце потеряло,

Казалось, ритм. Скажите, как дышать?

И воздуха в салоне мало… Слишком мало!

В глазах темнеет. А в висках стучать

Сильнее стало. Он пригнул ей спину

Одной рукой. Обвил колени сам.

Другой сжал пальцы ее крепко, с силой.

Секунда, две были равны часам.

Она зажмурилась. Молиться слишком поздно.

Кусает губы. Боже, страшно как!

А по щекам ее текут беззвучно слезы

И все что было, кажется, пустяк.

Удар глухой. Вмиг мир перевернулся.

Ее отбросило от кресла на окно.

Крик, лязг металла, скрежет. Вой вернулся.

И свет померк. Ей стало все равно.

Черт! Что такое?! Голова трещала.

Моргнул один раз. Тьма. Затем второй.

Сквозь дымку памяти картинки: как качало,

Скорей трясло, крушение. Головой

Он приложился знатно при падении,

Но сколько времени прошло и не понять.

Секунда? Час? Все не имеет то значения,

Как и бессмысленно кого-то обвинять.

Опять моргнул. Зажмурился. Стал видеть четче.

Обломки кресел. Сумки. Пелена

Повсюду дыма. Наклонился. Легче

Дышать вмиг стало. Гарь и тишина.

Он обернулся на соседку. Без сознания.

Толкнул тихонько:

– Ты жива? -

Молчит.

Затем еще раз. Взял ее в отчаянии

Он за предплечья. В темноте горит

Полоска света. Направление «выход»

Обозначает. Двигаться по ней.

Но где же все? И почему так тихо?

Им выбираться нужно поскорей.

Он посильней тряхнул соседку. Но в ответ не звука.

Им расстегнул ремни. И времени уж нет.

Обнял за талию, легко поднял на руки

И поспешил туда, куда уходит свет.

Черт! Эти жалюзи! Запутался. Рукою

Рванул их резко и отбросил прочь.

Другой держал соседку пред собою,

Одним желанием горя – отсюда в ночь

Наружу выбраться. Дышать все тяжелее.

Табличка «выход» стала вовсе не видна.

Но он по памяти свернул к двери. Труднее