Михаил Курсеев - Во власти любви

В комнате повисла тишина, все понимали сколько горя пришлось пережить этой женщине с её сыном. Понимали то, что натворили политики. Первой голос подала Валентина, она была постарше и пережила Великую Отечественную Войну. Она рассказала свою историю:

– В 42-м, когда немцы рвались к Сталинграду, нас детей и женщин эвакуировали в Узбекистан в Ташкент. Мне было около шести лет, но я прекрасно всё помню. Наш эшелон шёл под белыми флагами с красными крестами, в теплушках были только женщины, старики и дети, но фашистам было всё равно, они тогда господствовали в воздухе и наш эшелон их самолёты расстреливали из пулемётов, бомбили, но поезд шёл и не останавливался. Нам повезло, может, вояки такие попались, может наши прилетели, но бомбы в поезд не попали. Нам ведь ничего из товарных вагонов не видно было, только слышали взрывы вокруг, да как пули шлёпали по обшивке вагонов, да видели дырки от пуль. В первый раз поезд наш остановился только перед мостом через Волгу под Сызранью на второй день. В нашем вагоне все были живы, а вот из других вынесли много убитых, раненых. Убитых складывали прямо на землю в ряд, а раненых на носилках уносили и грузили в машины. Сколько? Не знаю, но много было раненых, стоны, плачь детский, а по снегу кровь кругом, больше часа разгружали, потом поезд сразу тронулся дальше.

В Ташкенте нас расселили по узбекским семьям, сами жители приходили к эшелонам и разбирали беженцев к себе. Мы попали в семью, где хозяйкой была женщина с четырьмя детьми, хозяин – отец её мужа – старик за семьдесят, муж её был на фронте. Мы четверо: я, два брата и мама. К чему я это говорю, им самим было есть нечего, а они нас приняли, приютили, накормили. Они узбеки, мы русские, но никто об этом и не думал, все только мечтали о том, как победить фашистов. Мы там прожили до 46-го года, муж хозяйки погиб, старик совсем занемог, мы вместе все переносили и голод, и холод. Мы дети с детьми той семьи так подружились, что как родные были, а хозяйка к нам, как к своим родным относилась. Вот такая была страна у нас, развалили сволочи.

– Всё, хватит о грустном, Николай, неси гармонь – заключила Мария Петровна.

– Вот и правильно, это по-нашему – поддержал жену Иван.

И забылись печали; гармонь да песни казацкие, что ещё нужно человеку для счастья? Рюмочка за здоровье, да рюмочка за неё – за любовь…

Сергея без проблем взяли в 10 класс, директор, посмотрев его документы из станичной школы, заключил:

– Ну, вижу, что все годы учёбы успеваемость у вашего сына была прекрасная, а это значит, что парень он толковый. Ничего страшного, если где и отстал по программе, наши учителя это учтут, дадут ему задания персонально и время на исправление недочётов. Насчёт английского не беспокойтесь, у нас не спецшкола, а уровень знаний по языку у нас каждый ученик определяет сам, в зависимости от выбранного им дальнейшего пути. До выпускных экзаменов ещё больше года, так что если постараться, то и на иняз успеет подготовиться. Так что завтра пусть приходит и пойдёт со сверстниками в 10 класс.

– Спасибо, Валерий Алексеевич – ответила Ольга Николаевна, скрывая в душе радость и гордость за сына.

– Не за что, хлопец у вас ладный, спортсмен, Сергей?

– Нет, у нас в последние годы никаких секций в станице не было, так сами по себе на турнике крутили пацаны, гоняли на велосипедах, на лошадях, в футбол играли.

– Ещё огороды пахали, дрова кололи, – добавила Ольга.

– Ну вот и славно, что надо казаку ещё, остальному в армии научат, – похвалил директор школы. Значит, до завтра!

– До свидания, Валерий Алексеевич! – почти одновременно ответили мать с сыном.

Выйдя из школы, Ольга Николаевна обняла сына и сказала:

– Поздравляю, сынок, вот ты и ученик 10 класса новой школы, а ты волновался. Я же говорила, что ты умница у меня и тебя примут в 10 класс непременно.

– Да, мама, нам повезло, что директор школы оказался хорошим человеком, внимательным и понятливым. Будь на его месте другой, то неизвестно ещё как бы всё обернулось.

– Сын, мне кажется, что в последние дни нам так везёт, что порою кажется, что это Бог нам помогает за те страдания, которые мы пережили там.

– Да, мама, нас воспитывали и учили, что бога нет, но и мне кажется порою, что он есть.

– Сынок, Он есть, ты просто верь, не правильно нас учили, Он есть.

– Я попробую верить.

– Молодец. Ладно, иди домой готовься, завтра тебе в школу, я пойду устраиваться на работу.