Элли Гарус - Согнутые руки

Проклятая ночь ушла вместе с дождем. А я застрял между вчера и сегодня. Шофер ехал не спеша – он знал, что я не любил спешки, когда дело касалось покойника. Выбить из меня слёзы также не представлялось возможным. Вчера утром он ещё жив, сегодня катится в похоронном катафалке. Да, мы с Джо были лучшими друзьями – будучи мальчишками, бегали с игрушечными пистолетами на заднем дворе особняка моего отца; вместе искусно врали, что не прячем в тайнике сигареты; делились впечатлениями после того, как впервые трахнули смазливую девку… Но лить слёзы – не моё, я предпочитал молчать даже в ситуациях, в которых слова бы оказались уместны.

Его убрали… Да-да, убрали – незаметно для других, но ожидаемо для всего клана Макалузо. Джо был напористым, жадным до острых ощущений и предсказуем, когда дело касалось игр с женщинами. Сдаётся мне, именно из-за таких игр он преждевременно сыграл в ящик. Ему ведь было чуть больше тридцати пяти – Джо старше меня на два года.

Увлёкшись мыслями, я не заметил, как шофер припарковался около старого кладбища Грейсленд. Решив закурить, я неторопливо достал портсигар и зажигалку, подаренную когда-то Джо; прикурил сигару, пуская густой дым в сторону. Унылые лица… они идут прямо в ворота и делают вид, что скорбят. Плачут только женщины. Далеко не все: большая часть – любовницы Джо, они-то и роняют слезы. Интересно, почему плачут? Действительно скорбят? Или же радуются тому, что их неблагодарный любовник, разбивший девичье сердце, наконец-то получил по заслугам?.. Да черт с ними! С бабами всегда сложно! Единственное, что они умеют, – томно закатывать глаза и широко раздвигать ноги, имитируя оргазм нелепыми криками. Шлюхи!

Мимо промчался катафалк. Кажется, и мне пора было пройти в чёрные ворота, следуя за толпой. Джо, лучше бы ты подох как все… Тогда мне не пришлось бы присутствовать на этой театральной постановке, организованной в твою честь.

Аллея была еще влажной после ночного дождя, сосновые иголки приставали к подошвам туфель. Я невольно подумал: встану так, чтобы видеть всех… А меня пусть никто не видит. Лишние вопросы, разговоры – к чему они? Сейчас я меньше всего хотел вообще открывать рот. Молчание, плоская фляга с виски и очередная сигара – вот что было моим уделом.

Началось… Приближённые собрались в круг, делая вид, что внимательно слушают проповедь. Падре старался излагать всё предельно ясно, но меня вдруг начала раздражать его манера говорить, и я едва не согрешил прямо здесь, за оградой старого кладбища, – мелькнула в голове секундная мысль о том, что было бы неплохо пристрелить падре на месте. Мелькнула, испарившись через мгновение, – пронеслась так же быстро, как Джо скончался от пули в сердце.

Maledizione*! Все стонут… Даже крепкие на вид мужики роняют тяжелые слезы! Джо, что же ты наделал со всеми нами?! Чего ради все эти кланы в одно мгновение превратились в половые тряпки для сортира?!

Я отпил несколько глотков из серебряной фляги, выругался. Происходящее вокруг казалось мне жалким. Жалкими были все, только… Одна девица из круга приближённых стояла молча, не проронив ни единой слезы и не сказав ни слова. Сучка… «Одна из бывших шлюшек», – подумал я в тот момент.

Пронёсся над кладбищем длинный и протяжный звон церковного колокола. Девица словно бы услышала мою брань и подняла взгляд. Нашла… Глядя своими глазами цвета небесной синевы, она словно бы вынуждала меня извиниться.

«Неужели из-за нее тебя шлепнули, Джо?! Эта златовласка с каменным выражением лица была хороша в постели, и ты поймал из-за нее смерть?! Тогда ты жалок, друг мой! Она даже не проливает свои грёбанных жалких слёз».

Дождь вдруг обрушился на людей с невероятной силой, и я обрадовался тому, что удачно разместился под ясенем. Клод Лодзо заметил меня и попытался было заговорить, но распознал моё настроение и счёл нужным не донимать. Я вновь стоял в полном одиночестве. Серебряная фляга была почти пуста.

Вот как оно происходит, Джо. Дождь их смыл, как смывает по обыкновению следы дамских шпилек с земли, и вся скорбь быстро улетучилась с наигранных лиц. Лишь единицы рыдали искренне… Лило как из ведра, но твой старик-отец преданно стоял у могилы, еле заметно покачиваясь из стороны в сторону. Он и эта девка… Я заметил, что Сальвадор придерживал ее за плечо. Она в свою очередь стояла ровно, прихватив свободной рукой его локоть.