Маргарита Борисова - Крестики-нолики втроем

Вечер за душевными разговорами с сестрой пролетел так быстро, что я не на шутку удивилась, когда увидела, что часы на стене показывают 21:30, откровенно намекая на то, что мне пора оставить родню в покое и ступать восвояси. Обнявшись в дверях, я попросила Свету:

– Только родителям пока не говори, хорошо?

– Не скажу, – пообещала она, и чмокнув меня в лоб, закрыла за мной дверь.

«Блин, пуговицы!» – вспомнила я, и побежала на остановку. Запрыгнув в последний полупустой трамвай, я поехала в сторону промзоны – на свою фабрику.

Войдя в темную тишину швейного цеха и включив яркий верхний свет, я уселась за рабочее место. Пришить пуговицы осталось на тринадцать изделий из тридцати, и потерев глаза, я приступила к работе. Что бы ни происходило в моей жизни, я не могу подвести заказчика – пусть мне придётся провозиться с пуговицами до самого утра, но он получит свою посылку в срок. Электронные часы на стене отстукивали секунду за секундой, складывая их в минуты и часы, пока я в полнейшей тишине орудовала иголкой и ниткой, вновь и вновь прокручивая в голове воспоминания о больших теплых ладонях следователя, заботливо вытирающих засохшую струйку крови на моей крошечной ступне.

– Алиса Борисовна, проснитесь, – глухо послышалось откуда-то сверху, и я вздрогнула, резко открыв глаза: швейный цех уже был залит ярким утренним светом, и весь женский коллектив собрался вокруг стола, за которым я уснула под утро.

– Сделать вам кофе? – с тревогой в голосе спросила Юля, и я благодарно кивнула. Протерев глаза и размяв затекшую шею, я поднялась и заговорила:

– Доброе утро, дорогие коллеги. Для начала хочу попросить у вас прощения за вчерашний костюмированный утренник, – пошутила я, и женщины дружно засмеялись. – Но, давайте признаем, что такого количества сильных мужчин одновременно в нашем помещении еще ни разу не наблюдалось, – дамы одобрительно закивали. – На самом деле, ситуация не особо приятная, но мы будем бороться и работать до последнего… Я постараюсь сохранить наше ателье и ваши рабочие места, чего бы мне это ни стоило, – мой голос предательски дрогнул, и Юля, поставив передо мной чашку горячего кофе, внезапно крепко меня обняла. После нее по цепочке начали подходить остальные сотрудницы и обнимать меня, похлопывая по спине. Безмолвная поддержка настолько меня растрогала, что я с трудом могла сдержать слезы.

– Кто-нибудь из вас что-нибудь слышал о местонахождении Ольги? – спросила я. Девушки переглянулись и пожали плечами, что было вполне ожидаемо: вряд ли предательница, решившая во что бы то ни стало спасти свою шкуру, стала бы делиться с кем-то своими планами побега.

– Если она выйдет на связь с кем-то из вас, дайте мне знать, пожалуйста, – попросила я.

Швеи и закройщицы приступили к работе, а я поплелась на выход, к своей машине. Однозначно, сегодня мне нужен выходной, иначе от навалившегося стресса и недосыпа я просто не доживу до суда.

Усевшись в машину после десяти минут борьбы с брелоком сигнализации, я достала из кармана шорт визитку Карпова. Твердо решив, что нужно позвонить сейчас же, иначе я так никогда и не решусь на это, я набрала номер и замерла, не в силах даже сделать вдох от волнения, в ожидании ответа. Через пару гудков в трубке послышался уже знакомый баритон с не слишком радушной интонацией, но врубать заднюю было уже поздно:

– Слушаю.

– Доброе утро, Максим Алексеевич, вас беспокоит Алиса, – затараторила я, нервно постукивая пальцами по рулю.

– Алиса, рад слышать. Что случилось? – возможно, мне показалось, но вроде бы его голос немного смягчился.

– Я хотела бы встретиться с вами сегодня вечером… – сказала я, собрав в кулак всю свою решительность, – обсудить материалы дела.

После секундной паузы, которая показалась мне бесконечной, Карпов ответил:

– Сегодня у меня много работы… Девять вечера тебя устроит? Раньше никак.

– Да! – чрезмерно радостно воскликнула я. По крайней мере, он мне не отказал. – Куда подъехать?

– Я сам приеду за тобой.

– Я пришлю вам свой адрес сообщением.

– Алиса, я знаю твой адрес, он есть в досье, – ухмыльнулся Карпов, и я непроизвольно закатила глаза: ему, однозначно, нравится то, что вся моя подноготная для него – открытая книга, точнее, досье.

– Хорошо, я буду готова к девяти. Что я надену сегодня, тоже есть в досье? – не удержавшись, съязвила я.

– Для меня это не имеет значения, – холодным тоном ответил Карпов, и я отключилась, бросив телефон на пассажирское сидение.