Лея Старцева - Серо-Чёрный

Выступление проходит вполне себе, а голос его – такой же глубокий, отличающийся свободой проявления, но думалось, мол, как мышь пищит. Отвлекся от размышлений на пару секунд, слова из уст, для Нила лично, совсем потеряли значение. В толпе разглядел он два манящих глаза, походивших на луну в затмении, форма их была схожа с крысиными. Обладательница имела красивое платье, но совсем не походящее на платье дам, с коими Нил имел свидания. Оно было простым, потрепанным, но милым, прекрасно подходящим к лицу незнакомки. Не одна она была одета так, среди людей в форме, но от чего-то мила глазу. Не впервой ему внимание свое к кому-то одному обращать, дабы девушки считали себя особенными, выдающимися среди других слушателей. Случай тот иной, и пусть губы зрительницы выкрашены в красный, а золотые сережки выглядят несколько вызывающе, сама она – ангельское воплощение.

Дабы не подрывать свой профессионализм, старался не глядеть на нее, но манила так еще! Последующие песни были не такими, как казалось, позорными, и от некой несуществующей поддержки, шли плавно. Как певчий соловей в своей среде, наконец стало комфортнее. Народные воспринималось толпой легче чем авторские задумки, и, впрочем, каждого устраивала соответствующая атмосфера. Словно сливаясь воедино с пришедшими, боле не чувствовал себя одиноким, ненужным на сцене. Судя по всему, сталось лучше, но тревога присутствовала. Как лучик от огромного русского солнца, взгляд неизвестной помог твердо стоять на ногах. Случаются ж чудеса.

Несколько воодушевленный, ждал окончания выступления, дабы поговорить с ней. Чего хотел добиться? Не ясно, да и сам не знал. Умение общаться со слабым полом, думалось, поможет, только говорить то не о чем. Столик занимала одна, а место рядом, будто специально подготовлено. С нетерпением Нил ждал, когда закончится эта долгая и сложная игра. С ума можно сойти.

И вот, прозвучали последние ноты, пришло время откланяться. Громкие аплодисменты, теплые просьбы спуститься вниз. Это тоже несколько удивляло, даже пугало (люди ж те, ни одного человека прибили на фронте! вдруг чего?). Страх чувствуется, никогда нельзя позволить его себе проявить, проговаривал про себя Нил, спускаясь по ступенькам. Словно в сказочном вальсе звучали овации, приятно оглушая. Кто мог, подходили, таковых было не много, дарили цветы и пожимали руку. Искал в лицах смуглянку свою, она была рядом – чувствовал. Среди слов, периферическим зрением, выслушивая каждого, никак не находил ее. Говорили важное, выражая благодарность за теплоту, за ощущение русской души внутри себя и гордости, видя столь «талантливых песельников». Вероятно, не знали они кем Нил являлся, но содрогнуть что-то смог, а это, надо понимать, о многом говорит.

Не удивительно, ныне совершенно раскрепощенный, горел желанием к одному, не слушал Собакин никого. И вот, она явилась, одурманивая парня. Совсем диву давал с эмоций, словно расцветало нечто внутри, чего ранее переживать не приходилось. Она манила, а мир вокруг таял, будто вновь минувшее лето пробудилось. Отвлекся он от солдата, так страстно твердящего о воодушевлении, одурманенный чем-то.

– У вас такой прелестный голос! – и слышал только ее.

Долго размышлять не пришлось, припасенные фразы вечно с собой.

– А внимать его могут, только прелестные слушатели! – Нил отшутился, публика вновь рассмеялась. Девушка в том числе не оставалась в стороне, смущенно хихикнула. Некоторые из аккомпаниаторов так же спустились в зал, и гости, соответственно, им тоже решили выразить приятности.

– А мы с вами, знакомы, мне чудится, прежде были? – сложив руки за спиной, она тараторила.

– Не помню, – тут всплыла строчка из песни. – И не подумал бы! Быть может, присядем, обсудим? – сиял изнутри, удивленно хлопая белёсыми ресницами.

– Согласна! Сегодня нас угощает собрат Бухарин, – кажется, она говорила о фляжнике, ведь вечер благотворительный, полностью им спонсирован.

Сталось Нилу несколько непривычно, даже неловко – в пьяном бреду, видать, повстречал и забыл.

Коллеги его, многажды замечали уходящего, бесследно пропадающего после концерта, исполнителя, но сей случай общения с девушкой из зала, судя по нелестным взглядам, по их мнению, выходил за все рамки. Не прав он – к героям должны быть святые помыслы. Чего замышляет провернуть с невинной девицей? Музыканты переглянулись, заметив, как удаляется Собакин, но голосу не подали – проблем только накликают. Был бы кто другой на месте их – неосведомленные мгновенно отвернулись от него. Значит, нужно понимать, тогда песельнику очень повезло. Пианист, Мамонов, лишь шепнул в спину недоброе – «тварь!». Иные отстранились, да не прощались.