Игорь Кранцев - Атас и Аста

– Можно я зайду с краю посижу?

– Тебе сказано – «не положено». Закрыто пока. В три пускать начнём, а сейчас только два часа.

При этом усач достал из кармана жевательную резинку «Финал» – из тех, что продавались в киосках её отца, и, запихнув её в рот, взглянул на вкладыш с изображением футболиста и, смяв, кинул его в сторону. Аста успела заметить – это был игрок сборной Уругвая Франческоли. Она не интересовалась футболом, но её одноклассники собирали вкладыши, а, зная, что её отец занимается торговлей жевательных резинок со вкладышами, часто её спрашивали нет ли у неё случайно дома заветной картинки с изображением того или иного игрока или команды. Этот самый вкладыш с уругвайцем в голубой футболке вроде как был весьма редким, а этот противный усач просто так скомкал и выбросил детскую мечту её соседа по парте.

– Чего стоишь?

Аста не стала выслушивать рассуждения усача дальше. Она развернулась и двинулась к разноцветным шатрам очередного приезжего цирка. Буквально вчера здесь разместились шатры, а развешанные по всему городу афиши зазывали на представления в честь детских каникул. «Московский цирк. Иллюзион. Акробаты. Хищники». Именно так и было написано. Аста и двинулась прочь от неприятного охранника туда, откуда раздавался рык хищников – в конце концов, кому в пятнадцать лет не интересно посмотреть на цирковых животных, когда они не на арене? А из-за ограждений на рычащего тигра вполне можно было посмотреть, ведь клетка была совсем недалеко – вон уже полосатая спина виднеется. Какой же он большой! Да Аста и на представление в шапито пошла бы с куда большим удовольствием, чем на нудную «Золотую сотню». Год или два назад там был сын одного из друзей её родителей. Так вот он сказал, что это ужасно скучно. «Разве что пирожные там были вкусные», – улыбнулся он, снисходительно взирая на Асту, которая была младше его.

Для себя Аста решила – дойдёт до ограждения и посмотрит оттуда на хищника – вплотную к клетке подходить было и небезопасно, и просто невозможно. Если не перелезть через этот самый забор с надписью «Московский цирк». Она ускорила шаг и не заметила как врезалась в какую-то девчонку, пересекавшую её решительный путь к хищнику.

– Ну, атас… Мороженое уронила, – произнесла вдруг та.

Аста посмотрела на девчонку, в руке которой был пустой вафельный рожок, потом на асфальт, где возле только что приземлившегося шарика пломбира уже появился юркий воробышек, а затем снова перевела взгляд на ту, с которой столкнулась.

Она была примерно такого же роста. Только если Аста была аккуратно постриженной блондинкой, то неожиданно возникшее препятствие обладало непослушной рыжей шевелюрой. Аста была в аккуратной юбке и белоснежной блузке с одетым сверху жилетом, который в тёплую погоду уже начинал неприятно колоть даже через ткань, а возмущённая потерей мороженого сверстница – в потрёпанной футболке с какой-то дурацкой цветочной аппликацией и определённо дешёвой джинсовой юбке, заканчивающейся бахромой чуть выше колен.

– Из-за тебя мороженое уронила, – повторила она, глядя на Асту исподлобья.

Аста промолчала, снова взглянула на то, что ещё недавно находилось в вафельном рожке, увидела на асфальте и второго жаждущего неожиданно свалившейся сладости воробья, а потом машинально перевела взгляд на копну волос, напоминающую парик клоуна, нарисованного на соседнем вагончике. Тигр за невысоким забором негромко рыкнул, словно предчувствуя, что это он увидит нечто интересное возле места своего заточения, а не станет как обычно предметом внимания любопытных детских глаз.

– Ты что – глухая? Я из-за тебя мороженое уронила. Мне отец денег дал только на одно мороженое, а ты прёшь как танк, вообще атас…

Рыжая в футболке начала говорить что-то ещё своим грубоватым обиженным голосом, но Аста неожиданно оборвала её.

– Оля? Ты – Оля?

Та медленно кивнула, и, забыв о мороженом, принялась внимательно рассматривать эту опрятную, но неуклюжую блондинку, которая откуда-то знала её имя. Тигр за оградой снова издал странный для этого животного звук – нечто среднее между хрюканьем свиньи и уханьем совы.

Аста была абсолютно уверена, что перед ней та самая Оля – подружка из садика. Та, с которой вместе плакали, когда хулиган Пашка помешал им укладывать спать кукол, та, с которой вместе нашли возле веранды цветное стёклышко и закопали в песочнице, а потом рассказывали, что у них есть тайный клад, та, которой Аста подарила одного из двух пластмассовых котят и ничуть не жалела, даже когда дома спросили почему в садик она пошла с двумя игрушками, а домой вернулась с одной.