– Дикая и соблазнительная козочка… – услышала я и почувствовала, как по голой ноге под платье скользит чья-то рука. – Энвер, пусть она мне отсосёт дым, трубу рвёт от такой красоты.
Я сжалась, когда рука нагло и беспардонно раздвинула мои ноги, и пальцы полезли под полоску кружева между ними.
– Если не боишься, что откусит – рискни, – хохотнул беззлобно Энвер, а я, воодушевлённая его не совсем согласием, двинула локтем туда, где должен быть похотливый урод.
Но или промазала, или он успел отшатнуться, ожидая от меня чего-то подобного. Все трое заржали, а Энвер повторил:
– Предсказуемая до оскомины.
***
Слух и обоняние обострились, казалось, до предела. Солёный аромат моря я почувствовала ещё до того, как с меня сорвали маску. Вдохнула полной грудью и поймала пристальный взгляд Энвера. Он посмотрел мне в глаза, чуть прищурившись, отвернулся к волнам, бившимся о пирс, к которому пришвартовалась шикарная трёхпалубная чёрная яхта со спущенными чёрными парусами – Джеку Воробью такая и не снилась. «Чёрная акула» – прочитала я её название.
Вернув взгляд, рабовладелец подошёл очень близко и двумя пальцами приподнял мой подбородок:
– Не знаешь, чья это яхта? – Я отрицательно качнула головой. – Главы муниципалитета Ризе, главного человека в этом городе. Ты ему кое-что не сделала, наташа. А то, что сделала, стоило мне немалых трудов исправить. Ты будешь хорошей девочкой, или я скормлю тебя акулам.
Я оскалилась в хищной улыбке всеми тридцатью двумя зубами. Энвер грубо, схватив меня за локоть, дёрнул к трапу и провёл на вторую палубу.
В шезлонге под зонтом лежал мужчина. Смутное предчувствие царапнуло душу, а под ложечкой засосало – я узнала это тело с татуировкой на груди – окружившую сердце акулу. Когда он повернулся на стук моих каблуков, я чуть не потеряла равновесие, и вовсе не от небольшой качки.
Нам навстречу, одетый лишь в трусы, поднялся Месут – мой постоянный клиент, которому я разбила голову и которого обворовала. Он окинул меня взглядом с головы до ног и прицокнул языком:
– Вах, красивая девушка, а так нехорошо с уважаемым человеком обошлась… – он покачал головой, глядя на меня по-отечески укоризненно, но доброты и прощения в его глазах я не видела.
– Простите, Месут…
– Да я не о себе… – перебил он, поморщившись, и махнул рукой. – Ты, татла, господина Энвера подвела, – он обнял меня за бедро и повёл к шезлонгу, – он уважаемый человек, у него дел много. Он тебе доверие оказал, к таким людям – самым богатым в нашем городе, – поднял он палец вверх, – привозил, а ты… Голову мне разбила, бумажник украла, в дом господина Кемрана забралась. Хорошо, живая осталась… – повторил он слова Толги – моего надзирателя, и в груди туго шевельнулось холодной скользкой змеёй понимание, что Кемран может оказаться хуже этих двух вместе взятых.
– Простите, господин Месут, я… – замолчала.
Что я?
Энвер уже устроился на диванчике, широко расставив ноги в белых хлопковых штанах, и закинул руки на низкую спинку. Он опустил на глаза тёмные очки, и я только по самодовольной полуулыбке понимала, что чудовище наслаждается моим мысленно распятым на кресте видом.
– Слова – вода, – покачал головой Месут, «погладив» море ладонью, – ты делом докажи, что понимаешь вину, уважаемым людям помоги да развлеки. И мы с господином Энвером не обидим и прошлое забудем…
Он выжидающе прищурился, а я не знала, что ответить. Взгляд упал за борт отплывавшей от порта яхты, пробежался по тёмно-бирюзовым волнам, с завидной настойчивостью пробивавшим путь в бетонной оплётке берега, вернулся к уже не улыбавшемуся Энверу. В памяти огненными буквами вспыхнуло «Предсказуемая».
Я посмотрела на Месута и выдержала его колкий взгляд.
– Хор… – горло перехватило – давать добровольное согласие на «развлеки» и «помоги» непонятно в чём было выше моих сил. Клетки меняли очертания, становились одна краше и вольготнее другой, но ясное понимание, что на шее затягивается удавка с ядовитыми шипами, становилось физически ощутимым. Я схватилась за горло и бессильно выдавила: – Хорошо.
***
Но ничего хорошего быть не могло. Меня привели в небольшую каюту и оставили – «уважаемым господам» нужно было что-то обсудить без моих ушей. Я скинула туфли и залезла с ногами на постель, обняла коленки и уткнулась в них лбом. Качалась в такт яхте и тихо скулила, выпуская в окружающее пространство тупившее мозг бессилие и накатывавшее спасительное равнодушие.
Читать дальше