Карина Исаева - Сбежавшая жена

Дело в том, что коттеджи в этом районе будто прижаты друг к другу. От соседнего коттеджа нас отделяет узкий переулок. Расстояние, наверное, около 5 метров. Напротив моего окна располагается большое окно соседнего коттеджа. По размеру он значительно уступает нашему, хотя я к нему особо никогда не приглядывалась. На широком подоконнике, прислонившись к подушке, сидел мужчина с вытянутыми ногами и планшетом в руках. Было темно, свет исходил из стоящего в конце переулка яркого фонаря. Который час:

– Без пяти два, – раздался ответ мужчины, который так и не поднял голову от чтения. Я нахмурилась. Неужели я задала этот вопрос вслух. Мужчина поднял голову. В темноте я плохо разглядела его, но могла поклясться, что у него густая борода. И такое ощущение, будто я уже где-то слышала его голос:

– А, это вы, – каким-то будничным тоном изрек мужчина:

– У вас все в порядке? – уточнил он. Я растерялась:

– Э-э-э… что вы имеете в виду? Мы разве знакомы? – по моей интонации он, очевидно, понял, что я не догоняю, откуда он меня знает. Мужчина поспешил объясниться:

– Ах да… позавчера я невольно стал свидетелем сцены между вами и вашим, как я понимаю, бывшим мужем, – мое лицо снова стало сосредоточенным. Позавчера? Сколько я спала, получается? Хоть на один вопрос я получила ответ:

– Так это вы влезли в наш разговор, упрекнув моего бывшего супруга в грубом обращении с женщиной, – это был не столько вопрос, сколько констатация факта. Мужчина слегка опешил:

– Кхм… я никуда не собирался лезть. Но, позвольте отметить, что, если бы я этого не сделал, он мог руку на вас поднять или сделать что-нибудь похуже:

– Ждете от меня благодарностей? – хмыкнула я. Тоже мне, супермен нашелся. Заблокировав планшет, мужчина слез с подоконника и встал напротив меня:

– Никаких благодарностей, уж тем более от такой женщины, как вы, я не жду. Я посчитал своим долгом вмешаться с одной целью – предотвратить плачевные последствия не самого приятного для вас обоих разговора, – я бы посмотрела на него максимально сурово, но из-за плохого освещения даже лицо столь дерзкого и наглого собеседника невозможно было разглядеть:

– Прошу прощения? Что вы имели в виду под словами «от такой женщины, как вы»? – он схватился за ручку от окна:

– Разговор окончен, – это были его последние слова, прежде чем окно захлопнулось. Я со скрещенными на груди руками, подрагивая то ли от прохладного ветра, то ли от злости, еще минуты три стояла у окна. Слабость, сонливость мгновенно испарились, уступив место взявшейся из ниоткуда злости и раздражительности. Боли в сердце не прекращались почти три недели, но в этот миг я даже не обращала на это внимание. Что за человек такой? И как он смеет разговаривать со мной, с совершенно не знакомым ему человеком, таким тоном?!

Громко, захлопнув окно, я повернулась спиной и выдохнула. Воспоминания атаковали с новой силой. С одной стороны, мне хотелось лежать в кровати и позволить этому водовороту унести меня в прошлое. Сердце будто в буквальном смысле обливалось кровью, настолько невыносимой была боль. С другой, я осознавала, что воспоминания мне ничем не помогут. Я дала Саиду развод. И тем самым поставила крест на наших с ним отношениях. Я поступила разумно. Головой я понимала, что сделала правильный выбор, но сердце отказывалось принимать его. Уж слишком полюбилась ему созданная Саидом иллюзия. Еще до свадьбы.

Я взяла из шкафа шелковую черную пижаму – одну из десятка новых вещей, которые успели купить мне мама с Томой – чистое белье, и пошла в ванную. Тщательно вымыв голову (я уже забыла, когда последний раз делала это), я совершила полное омовение. Затем высушила волосы, внимательно разглядывая свое отражение в зеркале спальни. Суточный сон оказал на меня целебное воздействие. Тошнота не мучила, голова кружилась только из-за сильного голода, цвет лица из серого стал очень бледным, глаза выдавали боль в сердце. На кончиках моих волос образовались надломы, я выдернула несколько седых прядей, да и по объему они стали тоньше. С ногтями то же самое. Мне даже ножницы особо не понадобились, когда я принялась приводить их в порядок. Меня удивлял сам факт, что за две недели мой организм дошел до такого состояния. Может, все началось до этого? До моего рокового отъезда? Может, это результат долгосрочного стресса? Может, началом стало это злосчастное 15 марта?

Все, хватит думать об этом. Мое сердце не выдерживает.

Я надеваю однотонный зеленый намазник с черными кружевными узорами на рукавах и принимаюсь за ночные и добровольные молитвы.