Мариана Сейран - Водопад. Память сердца

LD per l'eternita.

– Сделай глубокий вдох. Еще глубже. Ну же, Дани, мне нужно максимально подчеркнуть твою талию, чтоб она была тоненькой, словно у статуэтки, – швея туго затягивала белую атласную ленту на спине Даниэлы. Лента проходила через десятки петель, соединяя между собой две части корсета будущего свадебного платья.

– Как у Венеры Милосской? – Дани еле смогла выдавить из себя несколько слов.

– У нее рук не было, а у тебя платье все-таки с рукавами, дорогая, – сказала Дениз, откусив большой кусок сочного зеленого яблока.

– Ты перестанешь сегодня жевать или нет? – шутя, возмутилась Дани.

– Не могу. Мы же с тобой решили перед вашей свадьбой похудеть. В моем рационе теперь вот, одни зеленые яблочки. Честно говоря, я их видеть уже не могу, – Дениз скорчила смешную рожицу, – а ты, как я вижу, наш уговор не выполняешь? Ну-ка, втяни живот!

– Ох, лучше молча жуй своё яблоко, – пытаясь снова сделать вдох, сказала Дани.

– Девочки, я думаю, все же надо бы добавить на корсет побольше кристаллов, или, может сделать кружево в области груди? Не сильно ли просто оно выглядит для свадебного платья? – сказала Эмма, сидевшая в большом, старинном кресле, наблюдая за примеркой.

– Teyze 1 1 тетя , сейчас так модно. Вычурность уже ушла в прошлое. Тем более, небольшая композиция из кристаллов будет начинаться от груди и спустится к животу в форме ветви. На следующей примерке мы это увидим, – заверила Дениз.

– Мам, я ведь уже говорила, что не хочу всей этой «помпезности». Мы и сам праздник не хотим делать пышным. Пусть все будет скромно, зато уютно и душевно. Нам такой формат ближе. Мне и Лео, – снова, при каждом упоминании имени своего будущего мужа, у Дани колыхалось сердце, как у юной влюбленной школьницы.

– Главное не праздник, главное – это вы. Ваша любовь. А, эффектным шоу сейчас уже никого не удивишь. Сколько случаев я знаю: невесты заказывают у меня невероятно дорогие платья, родители устраивают для них свадебный прием на широкую ногу, а что потом? Сломанные судьбы, несчастные девочки и парни, которые так и не поняли, для чего вообще в брак вступили. Год или два проходит, эти самые невесты возвращаются ко мне и просят продать их платья за бесценок кому-нибудь. «Развод и девичья фамилия», как говориться, – сказала швея, подкалывая подол платья булавками.

Девушки переглянулись.

– Нам тоже такие случаи известны, когда невесты несчастны. Многих до сих пор насильно выдают замуж, – произнесла Дениз, нервно опустив глаза в пол.

Дани понимающе покачала головой. В воздухе повисла тишина, ведь всем, кроме швеи, было понятно, что Дениз имела в виду себя.

– Ты была потрясающей невестой, – прошептала Дани, на что подруга в ответ скривила губы в подобие улыбки, – а вообще, мы ждем и вашу свадьбу с Анри. Вы уже решили, когда поженитесь?

– Ну уж нет! Хватит с меня традиционных обрядов. Мы, наверное, просто распишемся, выпьем вместе с вами бутылочку шампанского, и на этом сие мероприятие будет окончено, – отрезала Дениз.

– Это мы еще посмотрим, – в один голос сказали Эмма и Дани.

– Папа, лови, – громко крикнула Селин, ударив ногой по маленькому цветному мячу. Тот, отскочив от земли, в одночасье оказался в бассейне. Малышка, которой едва исполнилось полтора года, резво топая ножками по зелёному газону, подбежала к самому краю бассейна.

– Вы далеко собрались, маленькая принцесса? – за секунду до того момента, как Селин могла оказаться в воде, Лео подхватил девочку на руки, – ах ты проказница. За мячиком решила сплавать? Но плаваешь ты пока хуже, чем ходишь. Анри, – окликнул его Лео, – ты вообще следишь за ребенком?

– Да я буквально на секунду в дом зашел, хотел ей платье чистое принести. Она испачкалась своим ненавистным пюре из брокколи, выплюнула все обратно, – оправдывался Анри, – ну, когда уже наша мамочка вернется? Что-то я устал. Иди ко мне, доченька, – Анри посадил Селин к себе на колени, – твой папаша с трудом привыкает к новой роли – роли отца.

– Тебе идет быть папой такой милой дочки, – улыбнувшись, Лео похлопал Анри по плечу, – не останавливайтесь на одной Селин. Плодитесь и размножайтесь, дети мои.

– Мы тебе еще не надоели? Когда ты жил в квартире, я переехал к тебе, и сейчас опять всё свободное время проводим в твоем доме. Мы здесь только что не ночуем, и то, иногда бывает и такое.

– Что за вопрос? Мы давно уже стали одной семьей. Сколько мы пережили вместе, сколько всего прошли? Тюрьма, смерти, расставания. Трудности сближают, дают понять, кто есть кто. Я знаю, насколько ты верный, настоящий друг. Так что мой дом – твой дом. Тем более, я всегда мечтал о том, чтоб в здесь круглосуточно был слышен детский голосок. Пусть пока это будет моя любимая племянница, а уж потом мы с тетей Даниэлой поработаем над своими малышами, – хитро прищурившись, сказал Лео.